Супер «горничная»

— Сам польется — к вечеру обещают дождь, — посмотрел на меня Савелий с лукавой улыбкой, подхватил под локоть и направился к лестнице.

— Сегодня день уборки в доме…

— Слушай, Лиса-Алиса, хватит мне заговаривать зубы и придумывать всякие отговорки! — прижал меня Савелий к стенке и угрожающе навис надо мной. — Никаких дел у тебя нет, а значит, мы едем развлекаться. Как, придумаем по дороге.

И в этот момент в моей сумке «запел» телефон. Уж не мама ли решила позвонить? Хотя, это точно вряд ли. Она даже утром не хватилась, что я не ночевала дома.

— Ира… — посмотрела я на дисплей. — Я отойду.

Сама не знаю, зачем так сделала, но в тот момент отчетливо поняла, что не хочу, чтобы Савелий слышал наш разговор.

— Привет, Алис! — ровно прозвучал в трубке голос подруги.

Я бы даже сказала, что пугающе ровно.

— Привет! Что с голосом? — не удержалась от вопроса.

Не то чтобы Ира была излишне эмоциональна, но что звонит она не просто так, тоже подсказала интуиция.

— Бабушка умерла, вчера похоронили.

— Ой, Ир, сочувствую, — растерялась я.

Как-то о таком исходе я и не думала. Больше двух недель подруга ухаживала за больной бабушкой, и я полагала, что та активно идет на поправку. А тут… вон как получается, значит.

— Вот так, да, — вздохнула подруга, словно услышала мои мысли. — Я вернулась, сегодня утром.

— Да? — еще сильнее растерялась я, а мысли в голове уже закрутились в нужном направлении.

— Алис, я не смогу сегодня выйти на работу, хочу в институт съездить, да и дома дел накопилось. Потерпишь еще денек? А завтра уже можешь быть свободной. И… спасибо тебе, что согласилась подменить.

— Да… не за что.

— Спасибо! — повторила Ира. — Я побежала, а завтра звякну тебе, хорошо?

— Пока, Ир.

Вот и весь разговор. Короткий до безобразия, но предельно четкий. Так почему же мой язык с таким трудом ворочается, словно только что хапнула порцию анестезии у стоматолога?

Ясно же почему! Потому что я придумывала тысячу причин, как свести свое общение с Савелием к минимуму, не обидев его при этом; как дать понять ему, что прошлая ночь была хоть и самой прекрасной в моей жизни, но так же и единственной; что совсем скоро он уедет, а я останусь в этом городе жить дальше, ухаживать за отцом и продолжать учебу в институте; что наша встреча была мимолетной, хоть и очень яркой и оставляющей в душе след… А оказывается, ничего и не нужно придумывать — вернулась Ира, а я автоматически осталась не у дел.

— Все в порядке? — раздался за спиной голос Савелия.

Только тут поняла, что продолжаю стоять у окна и смотреть на больничный двор. Впрочем, последний я и не видела — перед глазами стояла пелена, вызванная вихрем мыслей в голове.

— Ира вернулась, — повернулась я к нему лицом.

Почем-то сейчас мне было важно видеть его глаза, в которых прочла вопрос.

— Какая Ира?

— Та, что работает горничной в доме твоего дяди, и которую я подменяла.

— И что? — нахмурился Савелий.

— Завтра она снова приступит к своим обязанностям.

Собственный голос слышала словно со стороны, и в ушах отчего-то звенело.

— Да что с тобой, Златовласка? — взял меня Савелий за плечи и пристально вгляделся в глаза. — Подруга тебя чем-то расстроила? Или обидела?..

— Нет. Почему ты так решил? — сделала я попытку выдавить из себя улыбку.

Не получилось, судя по тому, что хмуриться Савелий стал еще сильнее.

— Тогда почему ты говоришь об этом так, словно с ее приездом заканчивается твоя жизнь?

— Все хорошо. И я вспомнила, что мне срочно нужно домой, — невольно отвернулась я, не в силах больше выносить его взгляд.

— И зачем же? — голос его прозвучал довольно требовательно и даже грубовато.

— Это мое личное дело, — снова посмотрела я на Савелия.

Уж не думает ли он, что после единственной совместной ночи имеет право требовать от меня всего, чего его душе пожелается?! Да еще и таким тоном! Не было у меня никаких дел дома, да и ехать туда не очень-то и хотелось. Но еще сильнее не хотелось оставаться рядом с ним, потому что только что я поняла, как быстро все закончится, и как, возможно, буду плохо чувствовать себя я после его отъезда, если не прерву все сейчас и сама.

— Я могу взять такси, если ты не можешь подвезти меня…

— Такси?! — перебил меня Савелий и посмотрел на меня с жалостью.

Да, именно с жалостью — мне это не привиделось. Но за что он меня жалеет? И почему это так обидно?

— Ну да…

— Отвезу я тебя домой, — выпустил мои плечи Савелий и отвернулся. — А дела подождут, — с этими словами направился к лестнице.

Я же поплелась за ним, не зная, что можно ответить и нужно ли это делать.

Мамы дома не было. Не обнаружила я и записки или хоть какого-то намека на то, где она может быть. Бродя по пустой квартире, почувствовала вдруг себя чужой там, где прошла вся моя жизнь, куда мы переехали, когда мне исполнился год.

Повсюду царила чистота, а воздухе едва уловимо витал аромат маминых любимых духов. И в какой-то момент мне даже показалось, что вот сейчас я зайду в гостиную, а там мама с папой куда-то собираются, вместе, как это было раньше. Но я понимала, что такого больше не будет никогда. И это рождало слезы.