Супер сайз. Двойной удар

Из подъезда мы выскочили со скоростью, летящей по кривой, пули. Зайку мотало из стороны в сторону после удара током. Я подгоняла детей, которые отчего – то едва волочили ноги. Да и меня, честно говоря, мутило страшно. Но уходить надо было срочно. И где теперь прятаться от ополоумевшего Гришани и его пассии? Этот вопрос сейчас встал очень остро. А еще, надо найти божью коровку, раньше чем ее отыщут Бонни и Клайд местного пошиба. И помочь в этом мне может только…

Я не успела додумать. Рядом, громко скрипя тормозами, остановилось нечто, отдаленно напоминающее автомобиль.

– Стой, сука,– раздался за моей спиной злой до одури голос Гришани. Я вздрогнула, когда возле моей ноги что – то со свистом вспороло пыль. Черт он что, стреляет? Он стреляет… В меня? Боже мой, дети.

– Быстро садитесь. Прасковья, не тупи. Дети в машину,– раздался из недр тарантаса знакомый, чуть дребезжащий голос. Долго упрашивать нас не пришлось. Я запихнула детей и Зайку на заднее сиденье пепелаца, сама юрко нырнула на пассажирское и уставилась на управляющего этим ужасным средством передвижения водителя. Точнее водительницу, которая стартанула с места так, что меня впечатало в спинку потертого сиденья.

– Держитесь крепче, взлетаем.

– Альбертовна? – прохрипела я, борясь с головокружением.– Как ты тут оказалась? Тебя мамонт прислал?

– Нет, я сама. Я больше не работаю у Глеба. Живу в своей квартире. Вот прямо сердце мне подсказало, что нужно вас искать. Хорошо, что я Варечке и Вове купила часы с родительским контролем и СОС кнопкой. Вова случайно ее нажал, видимо. Кстати, не зови моего мальчика мамонтом. Я не люблю когда его обзывают. И между прочим, он …

– Знаешь, я бы сейчас тебя расцеловала, и послушала, что там между прочим, но сейчас не самое время, – всхлипнула я, теперь даже примерно не представляя, как нам найти чертову Божью коровку. Вся надежда была именно на эту бравую водительницу. А теперь…

– Слушай, девочка, я старая и глупая, наверняка. Но вы такие дураки с Глебом. Вам же судьба вместе быть. И детки… Варя просто копия же мой малыш. И уши у Вовочки…

– Тихо, прекратите эти фантазии. Мы не нужны Глебу. Ваш малыш подонок и предатель, – выдохнула я, глянув в зеркало заднего вида на притихших близнецов. – Зачем им знать, что их не любит родной отец. Он отказался от нас, предал, выгнал.– Не говори ему, пожалуйста, где мы. Пообещай, что не скажешь. Но… Он в опасности. И я сдохну, если что – то с ним случится. Ты должна…

–В тебе обида говорит, девочка. Но я знаю своего ребенка. Такие вы дураки. Любишь ведь, и он…– фыркнула вредно пожилая дама. Старушкой у меня не повернулся бы язык ее назвать.– Сам он разберется. Я думаю, что Глеб уже в курсе всего. Так что, это лишь дело времени. Очень короткого его промежутка. Но ты подумай, дочка. Глеб вас любит. Я никогда еще не видела своего мальчика…

– Он никого не любит,– упрямо вздохнула я, прислушиваясь к тишине на заднем сиденьи. Тошнота улеглась, сменившись изжогой.

– Ладно. Обещаю, что пока ты сама мне не скажешь, я буду молчать как рыба. Это твое решение, которое я не поддерживаю, кстати,– фыркнула Албертовна, глядя, как я открываю окно и выкидываю в него мобильник.

Глава 19

Глеб Седов

Две недели спустя.

Я купил пони. Розовую мелкую погань, в коробке расписанной золотом. На башке чертовой вырвиглазной лошади дурацкая корона. Но зато она умеет обниматься, ходить, а еще поет какую – то идиотскую песенку. Особенно это ее умение меня умиляет ночами. Когда во тьме раздается жизнерадостное завывание, и нечто ползет по полу горя глазами, я забываю о том, что скоро рехнусь от злости на себя. Интересно, что за придурок придумал эту адскую игрушку? Это мог сделать только человек с больным мозгом. Я, огромный бородатый мужик с трудом сдерживаю позывы к энурезу. Хотя, судя по Оменам, у детей мочевой пузырь будет покрепче чем у брутального дурака дядьки, промохавшего все, что ему было дорого.

У меня остался от Оменов и их, такой дурищи, матери, только отобранный с боем у бомжа на помойке телефон, ушиб на пояснице и чувство потери, сводящее с ума. Я поставил на уши всех, кого мог. Но так и не нашел за две недели трех человек, ставших для меня центром мирозданья. И меня это убивает, бесит и вымораживает.

Я повертел в руках монструозную коняшку, рассуждая открутить ей коронованную башку или просто вытащить батарейки и уставился на замершего возле моего стола Мишаню

– Ну? – мой рык очень благотворно действует на убогих. Излечивает немоту в секунды, некоторым даже двигательную активность восстанавливает.– Только не говори, что двое бешеных детишек и женщина размера трихуэль растворились в воздухе без остатка.

– Как в воду канули. Я даже в школе был. Директор считает, что детишки больны. И кажется этим фактом даже доволен. – хмыкнул бравый секьюрити.– Говорит, мать обещала предоставить справку от врача. Но это было давно. Телефон не удалось отследить. Да найдем мы их, босс. Это просто дело времени. Зато адвокат и ваша жена начали колоться. Мне звонил следователь…