Суперновая (СИ)

Родные хранители тоже вызывали те еще вопросы. Он мог их понять в целом, но простить за бедного ребенка нет. Ямамото и Гокудера пошли с Ешимару в Кокуя-ленд за Рокудо Мукуро по приказу сверху. Но уже там, во время битвы они отказались сражаться на стороне Еши, потому что вмешался его брат. Тсунаеши остановил своих друзей (хранителей?) и Мукуро нанес серьезные травмы Ешимару. Правда, кому до этого было дело? Реборн не вмешивался, но он и не мог. А хранители откровенно предали его доверие, пойдя против решения поймать преступника. Когда Вендиче пришли, Тсунаеши забрал Мукуро под свою ответственность, всех это устроило. Ешимару ушел с парка раньше, чем вся заварушка закончилась. Будучи разбитым мыслью, что даже те, кто должны были стать его опорой и центром его семьи, Дождем и Ураганом, предали его, бросив под удар. Безжалостно предпочли ему его старшего брата. Брата, который всю свою жизнь провел в любви и уюте, лелея собственное обиженное эго, как же, папочка выбрал в детстве не его. О, как же Ешимару в тот момент брата ненавидел. Ненавидел их всех. Десять часов. Он мог бы быть трупом уже десять часов, а никто и не пошевелился даже. Еши не знал наверняка, но предполагал, что Тсунаеши и его друзья сейчас сидят у него в комнате, поедая вкусности, приготовленные Наной. Реборн щурит взгляд из-под полов своей шляпы, Ламбо спит на руках у Футы, Гокудера курит в окно, а Ямамото громко смеется. Забранный ими Мукуро, возможно, устроился отбитой головой на коленях Тсунаеши. Им тепло и весело в компании Истинных Небес. Его брат счастлив, что все так удачно сложилось в его пользу. Десять часов. И никто не пришел на помощь. Похоже, пришла пора вспомнить, что Босс Вонголы должен рассчитывать, в первую очередь, только на себя.

***

К рассвету Реборн, закончивший выяснять откуда у Тсунаеши столько знаний о мафии и наглости (отвоевывать у Вендиче их заключенного — это надо быть отбитым) нашел ученика спящим в своей кровати. Выглядел Ешимару нормально, даже синяк на скуле практически сошел — поразительная регенерация.

Ему только предстояло отправить отчет о текущих событиях Тимотео и решить, какую информацию в него включить, а что лучше скрыть. В конце концов, он уже успел пообещать Тсунаеши, что постарается прикрыть его выходку, видано ли дело, мальчик — Истинное Небо! За широко раскрытыми карамельными глазами скрыто столько спеси и мыслей о собственной исключительности.

Хотя бы себе Аркобалено мог признаться, что поддался на обаяние этого ребенка и на его пламя повелся вполне по своей воле. Не каждый день встречаешь резонанс с Истинной Гармонией. Вот только влез мальчишка в болото, о котором знать ничего не знает. И какие там водятся черти, для него, через розовые очки мира, дружбы, жвачки не видно. Да и откуда бы ему знать, как оно бывает, если все пламенные в его присутствии теряют мозги, а у кого-то и то, что от них оставалось. Когда первая эйфория спадает, люди начнут искать выгоду от такого полезного знакомства. Может Тсунаеши и думает, что это именно он должен занять трон Вонголы, и Реборн даже вполне мог понять почему, да только кто бы ему дал. В чем бы старшего из близнецов не заверяли его «друзья» на босса с пламенем, имеющим влияние на всех, Альянс, да и сама Вонгола, никогда не подпишется. И если мальчика не пристроить, и кто-то не возьмет на себя патронаж над ним, его прикопают в скором времени. Аркобалено хорошо понимал, что рассказывать Девятому о таком сейчас никак нельзя. А Ешимару…что же, что бы его брат против него не замышлял, наследник должен справиться, иначе какой от него толк.

******

Ешимару спокойно спустился к завтраку. Голова гудела так, будто бы кто-то давил на глазные яблоки изнутри в настойчивом желании выдавить их наружу. Любое движение сразу оборачивалось вспышкой дикой мигрени и отдавалась резким приступом тошноты. Все еще.

После встряски пламенем на прошлой неделе все мышцы сильно тянуло. Было больно, но это ни в какое сравнение не шло с той болью, которую он должен был испытывать на самом деле. Ломающиеся кости, которые пробивают внутренности осколками, сердце, которое бьется в последний раз. Все это досталось его предшественнику, точнее, ему самому из этой жизни.

Ничего не замечающая мама, мило улыбаясь, накормила его завтраком вне очереди.

Эту неделю он спокойно ходил на уроки и практически не разговаривал ни с кем. Хибари и Рехей, которые доставали его иногда, кто придирками, а кто своим клубом, сейчас были в больнице после разборок с Кокуе. Брат и окончательно примкнувшие к нему Гокудера и Ямамото итак никогда с ним не общались в школе, фанклуб из девчонок, возглавляемый Кеко Сасагавой (что безмерно бесило Тсунаеши) гудели где-то на периферии, но границ личного пространства не нарушали. Даже Реборн, словно чувствуя перемены, тоже не пытался выходить с провалившимся учеником на контакт, уделяя все свое время Тсунаеши и давая тем самым Ешимару прийти в себя.