Суррогатная мать

Он, может, и простит такое поведение жене с дочерью – оправдает их безумством материнских гормонов, – но не зятю, от которого он такого не ожидал. Дэн станет виновником, козлом отпущения, тем, кто так подло подставил Адама. Он принял приглашение на футбол, воспользовался гостеприимством и промолчал о неделях обмана и тайной подсадке эмбриона – он предал его доверие. Даже если у Рут случится выкидыш, что наиболее вероятно, Адам в конце концов об этом узнает и осудит его. Когда маленькие человечки в красной форме “Арсенала”, бегающие по полю внизу, окружили своих противников и забили два гола подряд, Дэн уже знал, что должен сделать.

* * *

Прозвучал свисток на перерыв между таймами. Адам повернулся к Дэну, и его лицо расплылось в ухмылке.

– Пока что это одна из самых лучших домашних игр в этом сезоне. Я очень рад, что ты попал на такой хороший матч! – Он встал. – Пора отпраздновать!

Дэн поднялся на ноги.

– На самом деле, мне нужно кое-что сказать. – Он закрыл лицо руками и потер ладонями щеки. – Может, найдем место поспокойнее?

Адам удивленно посмотрел на него.

– Хорошо, но давай я сначала угощу тебя пинтой?

Дэниел покачал головой:

– Спасибо, не нужно.

Его лицо было напряженным и бледным.

Они пробирались между рядами красных пластиковых сидений к выходу. Затем Адам указал налево.

– Пойдем спустимся по той лестнице, – сказал он. – Все пошли в бар – на ней меньше всего народу.

Он готовился к плохим новостям: либо Лорен серьезно заболела, либо они решили расстаться. Они протискивались вниз, пока не нашли пустую площадку на первом этаже, и встали в углу лицом друг к другу, прижавшись спинами к стене.

– Ну? – сказал Адам.

Их разговор походил на взрыв в замедленной съемке. Голос Дэна, приглушенный всхлипами, – слезы стояли в глазах, но не капали. Вонь от пива и дезинфицирующего средства. Рут беременна. Ребенком Дэна и Лорен. Если все будет хорошо, она родит в августе. Ветер обдувал лицо Адама, в порывах воздуха ощущался запах мочи. Рут предложила стать их суррогатной матерью. Невероятная жертва, добровольная, они согласились. Не стоит беспокоиться о деньгах: за все платит Дэн. Шесть недель терапии и постоянных осмотров, Рут было физически тяжело. Шесть недель. Обертки от бургеров и целлофановые пакеты кружились у ботинок Адама, словно мухи. Она просила их не рассказывать ему, не хотела его беспокоить, если это ни к чему не приведет. Мимо прошла гогочущая стайка молодых людей, кто-то задел его плечо. Дэн был против тайн, но Рут настояла. Они собирались обо всем ему рассказать на следующей неделе, но он больше не мог этого терпеть. Он надеялся, что Адам поймет. Он же поймет?

Мимо пронеслась еще одна толпа. Все в красном. Мужчины обнимались, ругались, пели, смеялись. Адам втиснулся в угол, прижавшись к куртке Дэна, к его мокрому лицу, он всем телом ощущал его дрожь. Он еле устоял на ногах. Когда толпа прошла, Адам отступил, сложив руки на груди, словно щит, и прищурился. Теперь он все понял: странное поведение Рут, ее вечное отсутствие, болезни, избегание секса, отказ от работы. Он не зря беспокоился.

Держись, Фернивал, будь мужчиной. Быстрым шагом он направился прочь со стадиона. Проходя мимо турникетов, он сорвал шарф с шеи и бросил его в переполненную урну; он упал рядом, Адам поднял его, бросил назад и со всей силы вдавил его внутрь.

Дэн отпрянул назад, прижался спиной к бетонной стене и выпрямился во весь рост. Он потер лицо руками. Все кончилось. Он поступил правильно, предупредил Адама, отстранился от женских интриг. Так было нужно. Перед его глазами снова возникло лицо Адама: открытое и уязвленное, пока он слушал, а затем, прямо перед тем, как он ушел, резкое и решительное – он все понял. Второе выражение лица напугало Дэна; он был рад, что все закончилось. Надо как можно скорее позвонить Лорен. Он, безусловно, так и сделает. Но сначала выпьет еще одну пинту.

Часть третья Шрамы

Газета “КОРНИШМЕН”

ДНИ РОЖДЕНИЯ:

ЯГО – 21 сент., больница “Уэст-Корнуолл”.

Мать Анджела (урожд. Перран), жена Фрэнка.

Дочь, Рут.

Огромная благодарность врачам и медсестрам.

Все говорят, что Рут Яго папина дочка.

– Он мечтал о сыне, но Анджела твердо заявила ему, что одного ребенка вполне достаточно, особенно после всего, через что ей пришлось пройти, потеряв остальных. Фрэнк смирился и направил все свои амбиции на маленькую Рут.

Он берет ее с собой на рыбалку у маяка Годреви, где они вместе ловят окуней в прибой, и разрешает ей ошиваться в гараже в Лонг-Роке, пока он разбирается с машинами и продает бензин. Если Фрэнк копается в двигателе, Рут накачивает шины и стоит за кассой – так она помогает отцу с восьми лет. При этом весь вклад в ее воспитание со стороны матери – ругать и одергивать. Она всегда говорит, что у Рут глаза прожорливее желудка, намекая, что ее аппетиты и амбиции совершенно не соответствуют ее возрасту, статусу, классу и полу.