Susan Sontag. Женщина, которая изменила культуру XX века

«Мы уже больше не изучаем искусство умирания, обычный предмет и требования гигиены, присутствовавшие в более древних культурах. Но во всех глазах в спокойном состоянии эти знания есть. Тело знает. И камера тоже неизбежно знает…»[1667]

И тело действительно знало, но ведь об этом должен был узнать еще и ум. Зонтаг постоянно рассказывали о новых «чудодейственных» лекарствах, от чего она надеялась на выздоровление гораздо дольше без каких-либо оснований. Но, с другой стороны, она уже два раза победила рак. Первая победа оставила ее изуродованной, а вторая отравила. Причиной третьего рецидива рака были токсины и яды, которые в нее вводили во время лечения саркомы матки[1668]. Тем не менее после второго рецидива она прожила еще шесть лет. Доверяя обещаниям новых докторов, она настроилась на то, чтобы любыми путями выиграть время.

При работе над эссе «Смотрим на чужие пытки» она чувствовала себя, словно ее пытают. Для борьбы с заболеванием она разработала план из двух пунктов. Во-первых, болезнь надо было тщательно изучить. «В первую очередь нужно было собрать необходимую информацию»[1669], – писал Давид. Во-вторых, надо было быть готовым страдать.

В качестве лечения она выбрала пересадку спинного мозга. Цель большинства разных методов лечения рака – достижение ремиссии. Успешная пересадка спинного мозга значительно увеличивает шансы выздоровления. В вену больного вводят стволовые клетки, которые мистическим образом доходят до спинного мозга. Если все происходит успешно, то стволовые клетки приживаются и начинают производить новую кровь. Зараженную раком кровь больного заменяют на донорскую.

Но уничтожить всю систему кровоснабжения человека – дело не шуточное. Чисто теоретически решение кажется гениальным и элегантным, однако на практике нью-йоркские доктора отказались рисковать и проводить этот курс. Зонтаг была уже далеко не девочкой, и, учитывая ее предыдущую медицинскую историю, вероятность успеха была небольшой. Процедура, которую оплатила Энни, была безумно дорогой[1670].

Не просто дорогой, но и крайне болезненной, однако это был единственный шанс Зонтаг. Ей подобрали донора (для каждого одного из трех больных такого донора так и не находят). Она нашла больницу в Сиэтле – Центр исследования рака Фреда Хатчинсона при Университете Вашингтона, в которой доктора были готовы провести процедуру. До переезда в Сиэтл провели подготовительную терапию в Слоан Кеттеринг. Энни заплатила за частный самолет, который 9 июня доставил Сьюзен в Сиэтл.

Энни организовала нянек, которые обслуживали Зонтаг и следили за тем, чтобы она не оставалась одна. Под присмотром нянек и при наличии хорошей погоды жизнь в Сиэтле была не такой уж и плохой, со скидкой на все остальные обстоятельства. Вместе с Шэрон ДеЛано она посетила новую публичную библиотеку, здание которой построили по проекту Рема Колхаса. Вместе с Питером Перроном Зонтаг посмотрела новый фильм «Человек-паук 2». Энни сняла в Residence Inn две квартиры: одну для Сьюзен, другую для друзей и родственников, которые ее навещают.

«Это не та процедура, к которой человек может подготовиться»[1671], – писал ее друг, врач и писатель Джером Групман.

«Это, так сказать, последняя и самая крайняя мера. Даже если все пройдет успешно, эта мера предполагает мучения, которые сложно описать, это химиотерапия, которой пациента убивают почти до смерти»[1672].

В июле Зонтаг изолировали в камере для облучения и довели до состояния, близкого к смерти, при котором клинически в больном поддерживали жизнь. 21 августа произвели пересадку стволовых клеток. Было сложно сказать, приживутся ли стволовые клетки. Энни периодически делала портреты Зонтаг. Если словами сложно описать страдания, то фотографии хорошо показывают эти мучения. Кожа Сьюзен стала черной. Ее лицо раздулось до неузнаваемости. Публикация этих фото вызвала бурную реакцию, однако во всех спорах упустили только один момент – то, что эта ранее узнаваемая женщина стала совершенно неузнаваемой. Сьюзен Зонтаг перестала быть Сьюзен Зонтаг.

С ней постоянно находился кто-то из друзей: сначала Питер Перрон, после него Паоло Дилонардо, потом Карла, которая прожила с Сьюзен с конца августа по начало октября, потом Шэрон. Несмотря на то что во Флориде умирал ее собственный отец, Энни приезжала так часто, как могла. Джуди прилетала с Гавайев.