Существо, которое ты знаешь (ЛП)

========== Пролог ==========

14 июня 2000 года

Это было год назад. Прошел год, а Гермиона Грейнджер была истощена по всем показателям: эмоционально, физически и умственно.

Австралийские целители из волшебного госпиталя в Брисбене сказали ей, что восстановление невозможно. Услышав об этом, целители Святого Мунго согласились с коллегами. Ущерб был непоправим.

Если бы она, возможно, произнесла другое заклинание, или же не накладывала вообще ничего, или… почему она вообще произнесла это заклинание? Гермиона устала это слышать. Устала слышать, что ее родители никогда больше не признают себя Патриком и Джин Грейнджер, что они никогда больше не признают ее своей дочерью.

Моника и Венделл Уилкинс теперь должны стать нормальными личностями в своей измененной реальности.

— Должен же быть какой-то выход, — умоляла она целителей, их помощников, всех, кто был готов ее слушать.

— Мне очень жаль, мисс Грейнджер, — сказал целитель Карлсон, один из ведущих целителей в деле ее родителей. — Мы просто ничего не можем сделать. Их умы приняли это изменение. Даже если бы мы могли отменить заклинание, это было бы слишком.

— Спасибо вам, целитель Карлсон, — вздохнула Гермиона, хотя горячие слезы уже наворачивались на ее глаза. — Я ценю ваши усилия.

Она отошла, сгорбившись от поражения, прижав пальцы к вискам в попытке отсрочить назревающую мигрень.

— Попроси колдуна, — прошипел кто-то из кладовки. Пара темных глаз расширилась, когда она подошла ближе. Это был сотрудник отдела магического обслуживания, если судить по оранжевой мантии.

— Того знахаря? — поинтересовалась Гермиона. Но дверь перед ней захлопнулась.

Она уже слышала про него раньше. Его имя произносили шепотом, уносимым ветром, и обладатели этих голосов прятались, как будто сам знахарь мог их услышать. Как будто лишь мысль о таком персонаже леденила кровь.

А когда она попыталась узнать больше, то стала привыкать к тому, что двери закрывались у нее перед носом, шипя предупреждения. Похоже, никто не был готов вдаваться в диалог с ней на эту тему.

Но она была не в состоянии отпустить все.

Она спросила об этом целителя Карлсона, который заметно отшатнулся с широко раскрытыми глазами и нахмуренным лбом. От него она узнала, что тот странный знахарь вовсе не врач, а злой колдун, знаток целительной магии и народной медицины, дом которого был спрятан глубоко в австралийской глуши.

— Но разве он может помочь? — взмолилась Гермиона.

— Я не знаю, — отрезал Карлсон, качая головой. — Но вы должны спросить себя, стоит ли это того. Те, кто даже возвращается после консультации с колдуном… они никогда не бывают прежними.

Но Гермиона была совершенно опустошена, измучена и полна желания вернуться домой. С родителями на буксире. Она была готова попробовать все, что угодно. Разве встреча с этим знахарем может быть хуже, чем встреча с Волдемортом?

***

Она искала информацию, и прошел очередной месяц, прежде чем она нашла хотя бы отдаленно достоверный источник. Колдун жил глубоко в глуши в хижине, которую не мог найти ни один человек.

Поэтому она наняла гида, потратив на эту попытку последние галеоны из своего денежного вознаграждения, полученного от Министерства за заслуги во время войны.

Гид, плохо говоривший на английском языке, дал ей список необходимых вещей. Оказалось, что они могли только трансгрессировать насколько это возможно, а остальная часть пути должна пройти пешком.

Она проигнорировала зловещий голос в глубине своего сознания, говорящий, что все не зря ее предупреждали — это плохая идея.

Вооружившись рюкзаком с едой, водой, медикаментами и спасательным снаряжением для борьбы с палящей жарой и зловещей пустошью, Гермиона и ее проводник отправились из предместий Брисбена, трансгрессировав из города как можно ближе к кромке пустоши, а затем продолжили путь.

К середине дня вовсю палило солнце, Гермиона вся взмокла от пота, а гид не желал давать никаких сведений об их продвижении.

Когда они остановились перекусить сушеным мясом и каким-то местным хлебом, Гермиона предложила разбить лагерь на ночь, но проводник лишь бросил на нее быстрый взгляд, собрал сумку и снова отправился в путь, хотя солнце уже клонилось к горизонту.

Когда стало темнеть, и свет от палочки Гермионы почти не освещал многочисленные корни и препятствия вдоль скудной тропы, они наконец наткнулись на тускло освещенную хижину, и Гермиона не была уверена, стоит ли ей вздохнуть с облегчением или развернуться и убежать. Сама энергия, исходящая из хижины, заставила ее магию злобно отпрянуть.

Проводник держался на безопасном расстоянии и просто указал на хижину, широко раскрыв глаза. Очевидно, он не осмелится войти внутрь.

Собравшись с духом, Гермиона резко постучала в деревянную дверь. Сама хижина выглядела так, словно вот-вот развалится, и если бы не предчувствие, от которого у нее похолодели кости, она могла бы напомнить Гермионе о Норе.