Сущность

Свежий воздух развевал ее волосы. Сердце бешено колотилось, но не от высоты, а от странного волнения. От того, чего она никогда раньше не чувствовала.

– Ах, вот бы построить тут хижину! – воскликнула Карлотта. – Я бы всегда тут жила!

Гарретт улыбнулся.

– Сказал же, что ты не практичная. Здесь нет воды, а зимой можно замерзнуть насмерть.

Карлотта рассмеялась.

Когда она вылезла из грузовика у кафе, то поблагодарила Гаррета, села в свой «Шевроле» и поехала обратно в хижину по морю грязи, а перед ее мысленным взором стояло лишь желтое ранчо вдали.

В начале лета в воздухе стояло много пыли и цветочной пыльцы. Билли начал хрипеть и кашлять. Карлотта закрыла его лицо мокрым носовым платком, но, очевидно, проблема была в другом. У малыша начался жар, его лицо то бледнело, то краснело, а глаза словно заволокло пеленой. Ни владелец хижины, ни люди в кафе не знали, в чем дело. Единственный врач уехал на джипе вверх по северному рукаву реки.

Билли заболел. Его дыхание прерывалось, звучало как скрежет напильника по доске. Из крошечных глаз и носа текла слизь. Он с трудом дышал, извивался на кровати и плакал. Карлотта поехала в кабинет врача. В записке говорилось, что он вернется из Норт-Форка минимум через две недели.

Пыль завывала в кронах деревьев. Опавшие осенние листья липли к стенам хижины.

Карлотта поехала в Норт-Форк, как можно аккуратнее маневрируя по изрытой колеями дороге. Билли рядом с ней хрипел в трех порванных одеялах. Он опирался на спинку сиденья, кашлял и плевался. Вдалеке она узнала ранчо, которое когда-то видела с высоты над городом.

Она подъехала к воротам, остановила машину и вышла с Билли на руках. Пожилая пара сказала ей, что доктор объехал Саут-Форк с другой стороны, вокруг каньона, и в том районе нет телефонов.

Они усадили ее на мягкий диван. Мужчина подошел к телефону и повернул ручку.

– Боб? Это Джеймисон. Слушай, сюда приехала женщина с больным младенцем… Нет, не ко мне. Она из города. Ты можешь сюда подъехать?.. Что?.. Да, хорошо. Мы будем ждать.

Карлотта дрожала на диване. Очевидно, она плохо питалась. У нее был бледный, нездоровый вид. Пара решила, что ей и самой не помешает врач.

– Слушай, – сказал мужчина, – не волнуйся. Приедет человек, который хорошо смыслит в медицине. Он многому научился у индейцев. Так что мы просто подождем его.

Через час послышался грохот грузовика, спускающегося по склону горы. Карлотта встала и поняла, что у нее жар: ноги налились свинцом. Гарретт вышел из грузовика с небольшой сумкой в руках.

– Мистер Гарретт, – слабо сказала девушка, улыбаясь и протягивая руку, – я так давно вас не видела.

– Карлотта! Я и не знал… так это Билли?

Не сказав больше ни слова, он прошел в затемненную спальню. Они вскипятили воду, смешали несколько трав, и Гарретт провел ночь на стуле, присматривая за младенцем. Карлотта сидела в спальне, потом заставила себя поесть, затем снова вернулась в комнату. Билли спал прерывисто, невнятно постанывая, его лицо было покрыто испариной, глаза остекленели. Затем мужчина медленно погрузился в глубокий сон. Карлотта наклонилась, чтобы посмотреть. Гарретт вздрогнул и проснулся.

– Спит, – сказал он.

– Похоже, у него жар.

– Сейчас хуже всего. К утру температура спадет.

Ближе к рассвету Карлотта уснула. Гарретт накрыл ее индейским одеялом, которое лежало рядом. Пожилая пара спала на диване в гостиной, затем они проснулись и начали готовить завтрак. Билли проспал все, не обращая внимания на шум.

– Ну вот! – сказал Гарретт. – Лоб стал холоднее.

Гарретт достал несколько трав, искупал в них малыша и послушал его дыхание. Через несколько часов он заметил, что у Карлотты сильное переутомление.

К середине дня стало понятно, что Билли лучше. Его лицо уже не было таким красным, а к обеду он открыл глаза. Гарретт отвез Карлотту с Билли обратно к хижине, а пожилая пара пригнала «Шевроле» и уехала обратно на своей машине. Гарретт взглянул на крошечную грязную хижину и покачал головой.

– Так не годится, – тихо сказал он.

Наклонился над плитой, открыл духовку, заглянул внутрь. Затем проверил дымоход.

– Здесь нет никакой вентиляции, – сказал Гарретт. – Неудивительно, что вы заболели. И крыша совсем никудышная. Осенью дождь будет лить прямо в дом. И что будешь делать, когда пойдет снег?

Карлотта стояла в углу, наблюдая за этой проверкой.

– Все совсем плохо, – говорил Гарретт себе под нос. – Я и не думал, что тут все настолько пришло в негодность.

– Я боялась просить хозяина, – сказала девушка.

– Вам есть куда поехать?

Карлотта замешкалась.

– Нет.

– Через пять месяцев вы тут замерзнете как ледышки.

– Я… я не знаю, что делать.

Гаррет пнул небольшую поленницу. Прогнившее дерево рассыпалось на мягкие куски. Теперь стало понятно, что девушка полностью зависит от него.

– Ну, – сказал он, понимая глаза, – я могу поставить парочку новых стропил.

– О нет, мистер Гарретт, не стоит…

– Надо было давно мне сказать, – сказал он почти злобно. Он злился не на нее, а на себя. Знал ведь, что она уязвима и без мужчины.

– Я не знаю…

– Нужно верить людям, Карлотта, – добавил он. – Мы здесь полагаемся друг на друга.