Сущность христианства

Еда и питье составляют мистерию евхаристии — еда и питье, на самом деле, сами по себе являются актом религиозным; по крайней мере, должны быть им[205]. Поэтому вспоминайте при каждом куске хлеба, утоляющем муки голода, и при каждом глотке вина, веселящем сердце, о том Боге, который расточает эти благодатные дары — о человеке! Но из-за благодарности к человеку не забывайте о благодарности к природе! Не забывайте, что вино есть кровь, а хлеб есть плоть растений, которые ради блага вашего существования пожертвовали собою! Помните, что растение символизирует сущность природы, которая самоотвержено жертвует собою, ради вашего наслаждения! Итак, не забывайте о благодарности, которой вы обязаны естественным свойствам хлеба и вина! И если покажется вам смешным, что я называю религиозным актом еду и питье, эти обычные, повседневные акты, которые совершаются людьми без всякого участия чувства и настроения, то вспомните, что и причащение Даров для многих представляется бессмысленным и бездушным актом, ибо оно часто совершается; и чтоб уразуметь религиозное значение вкушения хлеба и вина, представьте себе, что этот столь повседневный акт неестественно и насильственно прерывается. Голод и жажда разрушают не только физические, но и духовные и нравственные силы человека; они лишают его человеческого образа, лишают разума и сознания. О, если б ты испытал подобную нищету и бедствие, то как бы ты стал благословлять и хвалить естественные свойства хлеба и вина, опять даровавших тебе твою человечность и твой разум! Поэтому стоит изменить обычный ход вещей, чтобы придать тому, что обычно, необычное значение и озарить жизнь вообще, как таковую, религиозным смыслом. Поэтому да будет нам священен хлеб, священно вино, а также священна вода! Аминь.

ПРИЛОЖЕНИЕ Объяснения, примечания и цитаты

Сознание бесконечной сущности есть не что иное, как сознание человеком бесконечности своего существа, или: в бесконечной сущности, предмете религии, для человека объектом является лишь его собственная бесконечная сущность.

«Бог», говорит св. Фома Аквинский, «не есть тело. Всякое тело конечно. Но мы можем в уме и воображении выйти за пределы всякого конечного тела. Если б Бог был телом, то наш ум и воображение могли бы мыслить что-нибудь вне Бога: и это было бы противоречием». (Summa contra gentiles». lib. I. с. 20) «Небо и ангелы обладают конечными силами, поэтому они не могут наполнить бесконечную способность постижения нашего духа, nou poterunt mentis nostrae сар-tum implere, qui ad recipiendum immensus est». (J. L. Vives de Verit. Fidei Christ, lib. 1. de fine hom.) «Блаженство есть наше конечное, наше единственное желание. И никакое земное благо не может утолить это желание, ибо все земное — ниже человеческого духа. Только Бог может удовлетворить желания человека, сделать его блаженным; ибо человеческий дух познает своим рассудком всеобщее (т. е. бесконечное) благо и желает его своей волею, но только в Боге обретается всеобщее благо». (Thomas Aq. de Princ. Regim. lib. 1. с. 8).). «Объект человеческого разума есть всеобщая истина (universale, т. е. истина вообще или ничем неограниченная истина); объект же человеческой воли или желания есть всеобщее благо, которое обретается не в существе созданном (т. е. конечном), а только в Боге. Таким образом, один только Бог может исполнить человеческую волю». (Он же, Summa Theol. sac. Prima Secundae. Qu. 11. 8). Но если не телесное, земное, т. е. не определенное, конечное, а только бесконечное существо есть соответствующий, приличествующий человеческому духу объект и если только оно может наполнить человеческую волю и разум, то очевидно, что для человека в этом бесконечном существе объектом является лишь бесконечность его собственной сущности, и бесконечное существо есть для него не что иное, как выражение, явление, откровение или объективирование собственной неограниченной сущности человека[206]. «Смертное существо ничего не ведает о бессмертном существе» (Sallustius у H. Grotius de Verit. Relig. Christ, lib. I. § 24 Not. 1), т. е. существо, объектом которого служит бессмертное существо, само бессмертно. В бесконечном существе лишь то объективируется мне, как субъект, как сущность, что является моим предикатом, моим свойством. Бесконечная сущность есть не что иное, как олицетворенная бесконечность человека, Бог есть не что иное, как олицетворенная, представленная, как сущность, божественность человека.