Суши из дракона

По правде, тогда мне казалось, что мы больше не увидимся, но сегодня утром, когда отец был в море, пришло послание от вестника. Тион прислал мне записку, где сказал, что будет ждать в тайной месте после полудня.

Когда я прихожу, он уже ждет меня на месте.

Тион стоит лицом к морю. Его белые волосы развиваются от морского воздуха.

Услышав стук гальки, он поворачивается. На его губах появляется улыбка.

Мое сердце радостно подскакивает. Наверное, у меня еще есть шанс!

Не выдержав, я срываюсь с места и бегу к нему. Тион распахивается объятия, но прежде чем окунуться в них, я вижу, как нечто странное мелькает в его глазах.

Мы долго стоим в обнимку, прежде чем отпускаем друг друга.

— Я рада, что ты вернулся, — признаюсь я. — Я боялась, что мы больше не увидимся.

Тион улыбается, но его глаза неподвижные и какие-то странные. Он отступает и задумчиво смотрит в сторону скал, по другую сторону пляжа. Потом снова поворачивается ко мне.

— Я поговорил с отцом насчет тебя.

Сердце подпрыгивает в груди, но мне пока непонятно: от радости или страха.

— Я также подумал над тем, что ты мне сказала.

Кожа покрылась мурашками. Сейчас он признается, что мы не можем быть вместе. Никогда.

— И? — спросила я, чувствуя, как кружится голова от волнения.

— Отец не рад был услышать о тебе. Считает, что ты мне не ровня.

— Но… Тион. Я твоя истинная, — шепчу ему. — Разве ты не чувствуешь этого?

— Даже если и так, с твоим положением, Элоиза, — он едва заметно ухмыляется, — ты не годишься мне даже в любовницы.

В душе становится так гадко от его слов, но не успела я в полной вкусить разочарование, как услышала:

— Но кое-что можно изменить.

Искра надежды зажглась во мне. Я заинтересованно посмотрела на Тиона.

— Как?

Снова вижу что-то злое в его взгляде.

— Сначала я хочу убедиться, что ты действительно хочешь быть со мной.

— Я хочу, — выдохнула я, вкладывая всю свою любовь. — Я люблю тебя.

— Прекрасно, — улыбается он. — Тогда, Элоиза… На колени передо мной.

Внутри меня обрывается. Я недоуменно гляжу на Тиона.

Он встал, широко расставив ноги, задрал подбородок вверх. Улыбка стала чужой, злой, а взгляд надменный, насмешливый.

— Давай же, Элоиза, — подначивал он. — Ты же хотела доказать свою любовь.

Его брови сердито сдвигаются к переносице.

— Встань на колени.

Моя любовь к нему все еще была сильна, но отчаяние намного сильнее.

Поколебавшись, я сделала несколько шагов к нему, и с промедлением встала на колени. Острая галька врезалась в кожу коленей.

Он протягивает руку.

— Целуй.