Суши из дракона

Сердце екнуло, но я все же выполняю просьбу и целую его руку, ощущая носом запах женских духов.

Чей это запах? Его невесты?

Меня терзает боль и ревность.

«Что же я делаю? Что пытаюсь доказать?»

Я поднимаю взгляд, но солнце режет глаза, и я не вижу его лица. Сердце трепещет от любви… и болит от горького осознания того, что все же ошибалась в нем. Тион ничем не лучше своего отца.

Я почувствовала, как в горле встает ком от осознания собственной ничтожности. И все же, я готова доказать ему, что люблю всем сердцем. Лишь бы мы были рядом. Всегда.

— Моли меня, — требует он.

Я вскидываю голову и смотрю на него недоуменно.

— Зачем эти унижения, Тион?

— Ты же любишь меня, правда? Вот и докажи, что готова на все ради меня. — Он неприятно улыбается, а глаза приобретают безумный блеск. — Моли меня, красавица.

Мне требуется время, чтобы собраться духом.

— Молю тебя. — Я запинаюсь, но потом снова беру себя в руки. Опускаю голову, глядя куда угодно, но не него. Не хочу смотреть ему в глаза, пока буду унижаться. — Молю тебя. Останься со мной. Я буду для тебя любой. Какой только захочешь… Я буду делать все, что ты скажешь…

Его пальцы смыкаются на моем подбородке. Но поднимает мою голову.

— Вот где твое место, Элоиза. Ты обязана валяться в моих ногах и молить о снисхождении. Я ведь дракон, а ты всего лишь вонючая дочка рыбака! Вот ты кто!

Что-то внутри меня сломалось. Я поняла, что не хочу этого. Конечно, я всего лишь дочь рыбака, но нельзя давить в себе гордость ради любви. Тем более, ради того, кто это никогда не оценит.

— Пошел ты.

Взгляд Тиона меняется. Злой блеск становится явнее.

Рывком освобождаюсь от его хватки и встаю на ноги. Дракон молчит, высокомерно глядя на меня. Его лицо застыло в бесчувственной маске.

Я качаю головой и не могу поверить, что вижу перед собой того самого Тиона. Как же он изменился.

Перед глазами проносились образы, как он, совсем молодой паренек. Он растет, становится старше, мужественнее. Его лицо меняется, теряются нежные черты, ставясь более грубыми. Взгляд озорного мальчишки к более серьезному, твердому, задумчивому. Чем старше он становился, тем выше держал подбородок, даже наедине со мной. Он становится прямым, сдержанным, более грубым и высокомерным.

И сейчас я видела итог. Передо мной больше не тот Тион, с которым я познакомилась когда-то на берегу и учила кидать камни.

И в этот момент вся моя любовь к нему умерла.

— Вот, значит, как, — недобрым голосом протянул он.