Читаем Суть Руми полностью

То не увидит сына мать моя живым!"

Тут кредиторы, обнаглев, подняли вой:

- "О, Шейх бесстыжий! Как ты мог свершить такой

Поступок подлый в отношении мальца?

Ведь суфий ты и не похож на подлеца!

Сперва ты наш весь растранжирил капитал,

Теперь добавил к долгу, что совсем не мал,

Ещё одну, считай, предсмертную вину!

Как оказался ты у жадности в плену?"

Казалось, что заснул, прикрыв глаза, старик,

Толпе не отвечая ничего на крик.

Но выл весь день, как мать над сыном-мертвецом,

Мальчишка, что халвы работал продавцом.

* * *

Когда настал послеобеденный намаз,

Шейх углубился в свой молитвенный экстаз,

Ушёл в себя, накрывшись шалью, как шатром,

Доволен всем, земной готов покинуть дом.

Довольный вечностью, и смертью, и судьбой,

Он не якшался зря с духовной голытьбой.

Не думаешь ли ты, что ясная луна

Собачьим воем на земле возмущена?

Но и собакам, хоть и воют на луну,

Привычно получать в ответ лишь тишину.

Вода с травинкой не теряет чистоты,

Так и мудрец, что не страдал от глухоты,

Сидел на берегу, потягивал вино,

И до рассвета думал только про одно,

Внимая звёзд неслышный ухом разговор,

А не нахально шумный лягушачий хор.

* * *

Покрыть мальчишке долг – казалось бы пустяк,

Коль каждый кредитор пожертвует медяк.

Самим им уж давно наскучил этот крик,

И скинуться могли б, мешал лишь Шейх старик -

Влияньем тайным кредиторам он внушил

Так поступить, чтоб мальчик дольше голосил.

* * *

Когда закончился тот памятный намаз,

Вошёл слуга с подарком денежным как раз.

Большой, наполненный дирхемами поднос,

Богач Хатим - поклонник Шейха, вдруг принёс.

Поднос был шёлковой накидкою покрыт.

Шейх снял накидку, все увидели - лежит

На том подносе несусветная казна,

С лихвой покроющая все долги сполна.

Слуга конверт дал Шейху, наклонив главу,

На нём написано Хатимом - "За халву."

Внутри конверта был особенный динар,

Который мальчик получил тот - халвовар.

Тут кредиторы подняли смущённый гам:

- "О, шах всех шейхов! Извини нам этот срам!

Мы дураками были! Мы сошли с ума!

Свалили лампы! Люди грубые весьма!"

Но Шейх ответил им: "Не бойтесь ничего.

Всё что случилось – было Духа торжество!

Урок нам всем счастливый случай преподал:

Секрет тут в том, что мне Бог ничего не дал

В ответ на все мои печальные мольбы,

Лишь плач ребёнка развязал узлы судьбы!

Нам этот мальчик показал, как надо звать,

Чтоб пролилась на всех нас Божья Благодать!

Любой, кто хочет быть услышан в небесах,

Взывает к небу со слёзами на глазах!"

Меснави (2, 0376 – 0444)

ЛЕВ СЕРДЦА

Являешься ко всякому рожденью,

И даришь посвященным чудеса!

Твой рык громоподобный наслажденье

Приносит нам, влюблённым в Небеса!

Рычи же Сердца Лев*, в Твоей я власти!

Молю, скорей порви меня на части!

________________________________

* Зелёный Лев (Лев Сердца) (verdigris, vitriolum - лат.) – алхимический символ, означающий "vera prima material" пероматерию, из которой можно изготовить философский камень.

'Vitriolum' (Visita Interiora Terrae Rectificando Inveniens Occultum Lapidem Veram Medicinam) oзначет "Увидь суть очищенной руды и ты найдёшь секретный камень, истинную панацею." Один из смыслов символики Зелёного Льва, пожиравшего Золотое Солнце/Сердце так, что Красная Кровь лилась на Землю, расшифровывается, как олицетворение природного энергетического цикла: солнечная энергия питает растения, питающие животных.

Рубайат, Арберри, 189 b

ГЛАВА 15, "ПРИТЧИ"

"Kaк устроен мир незримый" - Руми

О НЕЗРИМОМ

Ибн Хафиф Ширази рассказывал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1820–1830-х годов. Том 2
Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Константин Петрович Масальский , Лукьян Андреевич Якубович , Нестор Васильевич Кукольник , Николай Михайлович Сатин , Семён Егорович Раич

Поэзия / Стихи и поэзия