Суть Руми

О ГРУБОСТИ

Некоторые из метафор Руми грубоваты, иногда непристойны и могут даже показаться недопустимыми кое-кому из лиц с утончёнными вкусами и легкоранимыми нервишками.

Когда Рейнолд Николсон переводил Меснави на английский в 1920-е годы, он избрал латынь для изложения целого ряда эпизодов, предполагая, что те, кто достаточно хорошо знакомы с латынью, уже подготовлены тем самым к культурному восприятию соответствующих сцен.

Руми описывает всё, чем занимаются люди, какими бы скандалёзными, жестокими или глупыми ни были эти занятия. Он, как врач, берёт человека и рассматривает его под лупой, исследуя духовное состояние.

Например, у него описана тыква, используемая, как предохранительная прокладка на ослином члене, позволяющая ему войти в женское влагалище ровно настолько, чтобы доставить женщине удовольствие, не причинив ей, однако, вреда. И эта сцена становится метафорой духовного упражнения, назначаемого суфийским шейхом ученику, нуждающемуся в тренировке сдерживания импульсов.

Руми заключает другое, нескромно детальное сравнение процессов выпечки хлеба и плотской любви, таким наставлением:

"Запомни, Бог ведёт Себя с тобою,

Так, как ведёшь ты сам себя с любовью!"

Руми писал, что полезен хлеб любого человеческого опыта: "Мои грязные шутки - вовсе не грязные шутки, а наставления*."

___________________________________

* Mecнави (5, 2497). – Прим. перев. на русск.

ГРУБЫЕ МЕТАФОРЫ

Старинный нам дошёл совет:

- "ДервИша* в этом мире нет.

А если он на свете есть,

То зря его ты ищешь здесь.

Здесь имя святости живо,

Утратив в Боге естество.

Ведь если б кто-то был святым,

То он не смог бы быть живым.

Святым становится лишь тот,

Кто самость сам в себе убъёт."

* * *

Взгляни на язычок свечи,

Но не во тьме глухой ночи,

А в полдень, жарким летним днём,

Под ярким солнечным огнём.

Хоть лопни, волю дав слезам,

Его не разглядеть глазам.

Но если вату рядом с ним

Положишь, то заметишь дым.

Так исчезает свечки свет -

Он есть, но кажется, что нет.

* * *

Исчезло малое в большом -

Вот, что случилось с дервишом.

Он растворился целиком,

Как в океане - соли ком.

Если в медовую бадью

Я каплю уксуса волью,

Не сможет и гурман-едок

На вкус мой отличить медок.

Сознание от боли лань

В зубах у льва теряет ... Глянь

На превращенье существа

В тупую сытость морды льва.

* * *

Но все метафоры грубы

Для описания судьбы

Влюблённого, будь хоть царём,

Кто был Любимой растворён.

Пускай наглей на свете нет,

Пусть раздражает целый свет,

Визжа на сотни голосов,

Что де на чашечке весов

Он вечности седой в ровню,

Или подобную брехню,

Но пред Возлюбленной - скромней

И тише не сыскать людей!

Он льнёт, от всех других тайком,

К Ней робким, нежным лепестком.

* * *

Вооружившись букварём,

"Влюблённый умер" разберём

По правилам догматики,

Как учат нас грамматики.

"Влюблённый", явно, нe глагол,

Oн - существителен! Как кол

Торчит – настырен, прям и твёрд!

Возможно ль это? Он же мёртв!?

* * *

Так и влюблённый наш дервИш,

Найти захочешь – вот те шиш!

Любовь забрала душу вон,

Как небо - колокольный звон.

___________________________________

* Дервиш (фарси) - буквально, дверной проём. Аскет, достигший переходного состояния между двумя мирами. – Прим. перев. на русск.

Меснави (3, 3669 - 3685)

ПТИЧЬИ КРЫЛЬЯ

Подносит зеркало к лицу утраты горе,