Читаем Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо) полностью

Так было однажды услышано мной. Победоносный пребывал в роще Венувана, обители птичек календака. Тогда в той стране жил один очень богатый сановник, у которого не было сына. В то время на берегу реки Ганг стояла часовня, где находился образ божества Манибхадры{66}. Все приходили поклониться ему и принести жертву. Сановник также пришел к изображению божества и произнес следующую просьбу:

– У меня нет сына, но я слышал, что ты, о божество, обладаешь безмерными добродетелями, поэтому я прошу тебя, защитник всех живых существ, коли ты в состоянии исполнять моления других, помоги и мне тоже. Если ты даруешь мне сына, то я, в свою очередь, украшу твой образ золотом и серебром, а твою часовню умащу благовонными мазями. Если же не сделаешь этого, то часовню твою разрушу, а твой образ вымажу нечистотами.

Божество – хранитель часовни Манибхадры, слыша такие речи, подумало: «Этот советник богат, могуществен и знатен. Какого-нибудь худородного ему в сыновья не пошлешь. И поскольку моя сила невелика, не смогу выполнить его просьбу. Но если не выполнить его просьбы, то, вне всякого сомнения, он натворит гадостей».

Тогда божество – хранитель часовни обратилось с просьбой к божеству Манибхадре. Но и Манибхадра тоже был не в силах удовлетворить подобную просьбу, поэтому он пошел в обитель Вайшраваны{67} и, в свою очередь, стал просить его исполнить просьбу сановника. Но Вайшравана также подумал: «Только одной своей силой я не смогу сделать сановника обладателем сына». Он направился в обитель Индры и обратился к нему со следующей просьбой.

– Мой советник по имени Манибхадра, – сказал Вайшравана,- сообщил мне, что некий сановник из Раджагрихи{68}попросил даровать ему сына, поклявшись в случае выполнения просьбы оказать почтение и принести дары. И, наоборот, если его просьба выполнена не будет, то обещал разрушить часовню и учинить непотребство с образом божества. Поскольку он свою клятву, вне всякого сомнения, сдержит, то прошу тебя, Индра, владыка богов, сделай этого сановника обладателем сына.

– Хотя это и очень трудно,-отвечал Индра, однако сейчас есть у меня такая возможность.

В то время у сына одного из божеств, утратившего пять качеств, присущих телу богов, истекал срок жизни на небесах. И Индра сказал ему:

– Ты должен умереть. Когда же умрешь, возродись сыном сановника!

– В новом рождении я хочу пребывать в монашестве и радеть святому Учению, – отвечал тот. – Если же возродиться в знатной семье, то в монашество уйти трудно. Лучше возродиться простолюдином.

Но Индра повелел:

– Возродись в той семье. А если захочешь уйти в монашество, то я тебе помогу.

Так после своей смерти сын божества возродился в семье сановника, в чреве его супруги, и появился на свет, обладая прекрасными формами и совершенной красотой.

Показали его предсказателю, тот посмотрел и спросил сановника:

– Каков изначальный источник обретения ребенка?

– Я выпросил его у божества реки Ганг,-отвечал тот.

И тогда предсказатель нарек мальчика именем Гангадара, или «Дар Ганга».

Когда мальчик вырос, он сказал своим родителям:

– Я прошу разрешить мне уйти в монашество.

Но родители ответили ему на это:

– Мы богаты, знатны, обладаем огромным имуществом, и все это для тебя, наш единственный сын. Ты же нашим родом связан, отца и мать в старости должен лелеять, поэтому не разрешаем тебе [принять монашество].

Юноша, очень опечаленный тем, что его желание не сбылось, подумал: «Если уничтожить это мое тело и возродиться в семье простолюдина, то будет легче получить разрешение уйти в монашество».

Так подумав, вышел он из дома и прыгнул с высокой скалы. Но хотя юноша прыгнул с высокой скалы и упал на землю, это не причинило ему ни вреда, ни ущерба. Тогда он пошел на берег большой реки и бросился в воду, но вода подняла его и осторожно вынесла на берег. Принял он сильный яд, но яд не повредил ему.

Тут юноша подумал: «Если я нарушу царский закон, то царь, может быть, казнит меня».

Как раз в то время супруга царя с прислужницами вышла из дворца и пошла в садовый пруд совершить омовение. Там они сняли с себя одежды, украшения и повесили их на дерево. Эти одежды и украшения, висевшие на дереве, увидал Гангадара, проходивший мимо. Он пробрался в сад, сунул за пазуху одежду и украшения царицы и пошел к выходу. Там его схватил привратник и доставил к царю, которого звали Аджаташатру{69}.

Царь, услышав о случившемся, пришел в страшную ярость. Он схватил стрелы и лук и собственноручно послал стрелу в юношу. Но выпущенная стрела не достигла юноши. Она повернула назад и упала у ног царя. Когда так случилось трижды, царь испугался, отбросил лук и спросил юношу:

– Кто ты? Божество или нага? Прета или якша?

Юноша ответил:

– У меня есть одна.просьба; если выполнишь ее, то все подробно расскажу.

– Да будет так, – согласился царь.

Тогда юноша сказал:

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги

Мир дзэн
Мир дзэн

Дзэн не просто школа дальневосточного буддизма со своими мировоззренческими принципами и духовными практиками. По мнению составительницы «Антологии Востока и Запада» Н. У. Росс, дзэн — это целый универсум. Он предстает как благодатная почва для развития творческого отношения к действительности, и отнюдь не случайными выглядят связи между дзэн и живописью, архитектурой, садовым искусством, театром Но и, конечно, чайной церемонией. Дзэн составляет часть общечеловеческого наследия, и Западу он присущ не в меньшей степени, чем Востоку. «Антология» демонстрирует, что многие деятели западной культуры выражали дзэнские ощущения, думали по-дзэнски — даже не подозревая о том.Для интересующихся дзэн-буддизмом и сравнительной культурологией.

Гэри Снайдер , Какудзо Окакура , Рут Фуллер Сасаки , Сокэй-ан Сасаки , Чжан Чжень-Цзы

Буддизм