Суждено выжить

Соорудив из плащ-палаток шалаш, замаскировали его еловыми сучками. Вырыли землянку для приготовления пищи. Мы отдыхали и спали. Дни шли медленно. Прошло четыре дня. Дементьев не появлялся. Ночью от нас ушли Шевчук и Евтушенко, забрали с собой все наши продукты. Нам оставили свои автоматы и боеприпасы. Мы остались втроем. Голодные лежали целый день, и, хуже всего, ни у кого не было табака. Прошла еще ночь. Мы напрягали свой слух до предела. Ждали подхода Дементьева как спасителя от голода, но он не появлялся. Решено было идти и искать что-нибудь съедобное.

Вышли на проселочную дорогу. Встретили старика, который рассказал, что в 4 километрах отсюда его деревня. В деревню девять дней назад пришли 15 немцев во главе с унтер-офицером. Забрали хлеб, картофель и скот. У одной женщины они обнаружили пятерых красноармейцев. Сразу вывели их и на глазах у всего честного народа расстреляли. Женщину за скрытие комиссаров повесили. Двое были тяжелораненые. Трое ребят мечтали вывести из тыла врага своих товарищей. За спасение друзей сами получили смерть. Кто они были, старик не знал, так как их вывели стрелять в одном белье. Он сказал, что все немцы поселились в доме расстрелянной. Охраняет дом один немецкий часовой, и по деревне ходит патруль из русских полицаев. Старик нарисовал нам план деревни, указал все дома и постройки – с окнами, крышами и трубами. Он даже дал нам короткий совет, где лучше схватить патруль. Сказал, что на самом конце деревни стоит старый дом, в котором никто не живет более 10 лет. Окна его забиты досками. Деревянная кровля наполовину сгнила. Патруль, проходя 3-4 метра мимо этого дома, поворачивает обратно. Ходит по одной стороне улицы, так как она более сухая.

Старик возмущался произволом немцев. В русской деревне они чувствовали себя как в родном доме, не только забирали продукты, но и рылись в сундуках. Все тряпки, которые нравились, забирали. Некоторые пытались протестовать против такого произвола. Но после принятия двух десятков розг безропотно мирились с немецкими порядками.

Мы строго предупредили старика, чтобы он молчал о том, что видел нас. О своих пустых желудках мы не сказали ни слова. Нашли большую рябину, на которой было очень много ягод – лакомства дроздов. Мы их набрали полные карманы. Пеликанов остался у рябины подождать пернатых гостей. Наевшись ягод, мы со Слудовым отправились к нашей палатке. Дементьева еще не было, и нам было очень опасно оставаться на этом месте, потому что Евтушенко и Шевчук могли попасть к немцам и при допросе выдать нас.

К вечеру явился Пеликанов с пятью убитыми дроздами. Мы их сварили и чуть подкрепили свои желудки. Но голод еще с большой силой давал себя чувствовать.

Немцев, по предложению Пеликанова, мы решили проучить. Силенок у нас было мало, но ночка темная должна была нам помочь. В 2 часа ночи мы, как хищники, подошли к деревне. На нас троих было 12 гранат, три бутылки с горючей жидкостью, по запасной кассете на автомат. Спрятались все за полуразрушенным домом, стоящим на краю деревни. От дома пахло старостью и ветхостью. В мирное время стоять около него было бы жутко. Но сейчас нервы у всех были напряжены до предела. Все ждали патруля. Минуты казались вечностью. Слышен был стук собственного сердца. Казалось, что стучит оно как молот, и его слышит не только патруль, но и спящие люди.

Патруль с большого расстояния дал о себе знать. Он шел по деревне, насвистывая какую-то мелодию, подражая немцам. Его шаги были слышны за 200 метров. Мы с Слудовым плотно прижались к стене дома, а Пеликанов притаился за углом, вытянув свое гибкое тело, как рысь, готовая к прыжку. Медленно ступая тяжелыми сапогами, патруль подходил к дому. Вот он поравнялся с углом, за которым стоял Пеликанов. Пеликанов мелькнул тенью. Левой рукой зажав рот патруля, правой нанес удар ножом. Мы, стоящие рядом, не слышали ни звука. Тело патруля обмякло и медленно стало как бы садиться на землю. Пеликанов помог ему лечь. Мы, соблюдая интервал в 10 метров, пошли искать дом с немцами. Я шел первый. Рассказ и чертеж старика были оригинальны и правильны. Издали мы определили дом, где спали немцы. Охраны не было, подошли вплотную.

Я заглянул в окно. В это время на мгновение вспыхнула зажигалка и осветила всю избу. От стены до стены, через всю избу были сделаны нары. Маленький домишко превратился в военную казарму. На нарах в разных позах спали немцы. У самой двери на нарах сидел часовой, зажав между ногами винтовку, в момент вспышки зажигалки прикуривал сигарету.