Свадьба Берсерка

Внутри у Забавы вдруг плеснуло обидой — горькой, жгучей. Откуда у нее гордыня? Всю выбили колотушками, да давно. Как вчера на пиру сидела, так все время самой себе напоминать приходилось, чтобы голову повыше держала…

Она сглотнула, кое-как выдавила, уже поднимаясь с нар:

— Я попрошу. А клясться ничем не буду, ни к чему это, Красава. Может, принести тебе чего?

Красава тут же быстро утерла слезы, сказала просяще, шмыгнув носом:

— Платье принеси, из своих. Какое покрасивше. Тебя вон, в шелка уже обрядили. И плащ побогаче. У тебя небось тряпья много. А меня, видишь, во что одели?

Она взглядом указала на свое платье из грубой серой шерсти.

— Так в нем теплее, — выдохнула Забава.

И, припадая на больную ногу, повернулась, чтобы уйти.

— Принеси, — настойчиво велела Красава у нее за спиной. — Не жадничай, чай, не чужая. И завтра приходи, меня проведать. Заедки принеси, из того, чем саму кормят. Меня тут в черном теле держат, один жесткий хлеб дают — да похлебку вонючую.

Забава молча захромала к выходу из рабского дома.

Харальд вернулся к себе перед закатом. Рабынь не было — значит, Сванхильд уже отправила их в рабский дом.

Уходя днем, он велел рабынями, пришедшим к Сванхильд, слушаться ее во всем. Не ходить по пятам, если она этого не пожелает.

И Сванхильд, похоже, тут же этим воспользовалась.

Сама девчонка сидела на кровати, забравшись на постель с ногами. Что-то шила.

Вышивает узор на шелковом тряпье из своего сундука, определил Харальд. Скинул плащ, сел рядом. Спросил:

— Как прошел день?

Подумал — интересно, что скажет.

Охрана Сванхильд, которую он отпустил, вернувшись, уже успела ему доложить, что она сегодня ходила в рабский дом, к Кресив.

Хотя он, уходя из покоев, и ей приказ отдал. Лежать, не вставать, беречь ногу.

Девчонка, при его появлении замершая, посмотрела осторожно, изучающе. Потом решительно воткнула иглу в шитье, скинула его с колен. Сказала:

— Харальд.

Сейчас опять за Кресив просить будет, спокойно подумал он.

— Ты сказать — приходить к тебе, если просить для кого-то. Я просить, Харальд.

— Проси, — позволил он.

И запустил руку под подол, к ее ногам.

— Красава, — заявила Сванхильд. — Харальд, я просить… она хочет Ладога. Дом, мать, отец. Отправить Красава туда. Прошу тебя…

Харальд молча встал. Подобрал шитье, отложенное Сванхильд на кровать, отнес на сундук. И так же молча принялся раздеваться.

Сванхильд тоже молчала.

Он вернулся к ней, бросил, снова запуская руки под ее подол:

— Я не буду выполнять желания какой-то рабыни. И ты не будешь. Запомни, где твое место, Сванхильд — оно рядом со мной. А не рядом с рабыней из рабского дома.

— Харальд, — выдохнула девчонка.

И вцепилась в его предплечья.

— Прошу… жалеть.

— Может, ей еще охрану дать? — тихо спросил Харальд.

Пальцы уже добрались до прохладных бедер, и желания портить этот вечер разговорами о Кресив у него не было.

— Нет, Сванхильд.

Он стянул с нее одежду, швырнул, не глядя, в один из углов опочивальни. Предупредил, укладываясь рядом и прижимая живот девчонки ладонью, так, чтобы та не начала дергаться или вскакивать:

— Еще раз услышу о Кресив — снова ее выпорю. Она глупа, Сванхильд. И чтобы слушать ее слова — а уж тем более выполнять просьбы — надо быть даже глупее, чем она. Я не жду от тебя великой мудрости. Но и слишком больших глупостей не потерплю. Кресив скоро исчезнет из Йорингарда. Я отправлю ее новому хозяину.

Сванхильд молчала. Смотрела немного обиженно, а значит, хоть что-то из его слов, да поняла.

И Харальд, подмяв ее под себя, начал целовать. Подумал насмешливо — посмотрим, сколько ты выдержишь. Проворчал, отрываясь от мягких губ:

— Думай о себе. Завтра — наша свадьба. Вот об этом и думай.

— Она как Грит, — сказала вдруг Сванхильд. — Хотеть домой, не мочь.

— И как ты, да? — проворчал Харальд, глядя ей в глаза.

Подумал — Кресив надо убирать отсюда как можно скорей. Помимо прочего, она еще и напоминает девчонке о ее краях.

Не будь истории с краке, он велел бы Кейлеву избавиться от надоедливой бабы немедленно. Но теперь…

Ни к чему качать лодку слишком сильно, мелькнуло у него в уме. Вот как раз сейчас, после всего — ни к чему.

Надо дать Сванхильд время, чтобы она успокоилась.

Кроме того, может, это даже к лучшему, что ей есть кого жалеть сейчас. Быстрей забудет ту рабыню-славянку. Отвлечется на темноволосую.

Так что пусть Кресив пока поживет в Йорингарде. А там видно будет.

— Твой дом — Нартвегр, Сванхильд, — объявил Харальд.

И продолжил то, что начал.

ГЛАВА 8. Перед свадьбой

На следующий вечер после ее свадьбы над Йорингардом горел кровавый закат. Рагнхильд разглядывала кровавые отсветы на домах крепости, приоткрыв ставню на оконце.

И думала, что это правильно. Так и должно быть. Море перед Йорингардом должно отливать кровью в последний вечер жизни сына Ермунгарда. Богорожденного ярла Харальда.

Если только у нее все получится…

Рагнхильд сцепила ладони перед грудью. Взмолилась — Один, помоги мне. Не зря тебя зовут предателем воинов — потому что ты исправно посылаешь смерть своим любимцам. Всех их собираешь в Вальгалле, для последней битвы, для Рагнарека…