Свадьба до знакомства

– Ну это же огромная ответственность. Перед землей, перед людьми на ней. Я пока мало знаю, но вы, должно быть, приняли на себя много забот в прошлом году, пока Тони отсутствовал. Перед таким приданым нужно подумать хорошенько.

Тони по лицу невестки отследил момент, когда Отэм покорила ее. Ведь речь зашла не о романтике или любви, а об ответственности. Отэм не могла знать об этом, но ее слова почти повторяли сказанное Викторией после похорон, когда Тони предложил ей остаться в Уишклиффе на год. Может, невестка просто дала ему время смириться с новыми обязанностями, чтобы он мог правильно их исполнять?

Естественно, Виктория только повторила слова Барнаби об ответственности быть виконтом.

От отца к сыну. На протяжении веков.

Пока линия наследования Уишклиффа не дошла до него. Виконта, который не должен был наследовать и не смог бы сравниться с мужчинами, его предшественниками.

Он не был рожден для этой ответственности. Отец ясно дал ему понять, да и брат тоже.

Тони построил карьеру так, чтобы ему не оставаться на одном месте, и это роднило их с Отэм. Он построил собственную жизнь вдали от Уишклиффа. Конечно, его бизнес предполагал свои обязанности, но на его условиях и при активной поддержке Финна. Его выбор и личная жизнь до сих пор никогда ни на кого не влияли. Но оказалось, каким‑то образом ему удалось правильно выбрать невесту. Одобрительная улыбка Виктории подсказала ему, что Отэм прекрасно впишется в их жизнь, несмотря на неожиданность их брака.

Тони содрогнулся при мысли о том, что скажет Виктория, поняв, что он планирует продать поместье.

– Все прошло хорошо.

Довольная улыбка Тони несколько успокоила нервы Отэм. Невестка откровенно напугала ее, но, 3 С. Пемброк похоже, не собиралась поднимать шум по поводу прихода Отэм на ее место.

После того как Отэм поведала фальшивую историю о своей любовной связи с Тони, Виктория, казалось, достаточно расслабилась, чтобы непринужденно болтать во время следующих четырех блюд и кофе. Похоже, она планирует вернуться в мир, начать все заново. Ее коттедж – новый виток в прежней карьере, а она, по‑видимому, занималась антиквариатом и историей искусств. Словом, жизнь вдали от Уишклиффа.

– Теперь я наконец передаю это место в надежные руки. – Виктория улыбалась Тони и Отэм.

– По крайней мере, она купилась на историю любви, – заметила Отэм, когда они остались одни.

– Ты правильно упомянула ответственность. Умно с твоей стороны.

Тони проглотил остатки вина, со стуком поставил бокал на стол и встал.

– Пошли, нам о многом нужно поговорить.

Отэм не могла не согласиться и последовала за ним по темному коридору, повернула направо у лестницы и поняла, что перестала напрягаться в попытках запомнить маршрут или угадать, куда они идут.

Тони толкнул тяжелую деревянную дверь, такую же, как и все остальные, заглянул в комнату и с усмешкой повернулся к ней:

– Как я и думал. Привычки не меняются.

Дверь распахнулась полностью, открыв за собой уютную комнату, уставленную книгами, со столом из темного дерева, пылающим камином и двумя удобными на вид креслами.

– Кабинет моего отца, – объяснил он, – а потом и Барнаби. Отец обычно уединялся здесь после ужина, и прислуга всегда разводила для него огонь. В старом доме становится холодно.

Отэм заметила. После лета в Неваде сентябрь в Англии выдался очень холодным, а у нее недостаточно свитеров, чтобы справиться с зимой.

Может быть, следующей остановкой после Англии будет какое‑нибудь действительно экзотическое место. Судя по сумме за три месяца пребывания здесь, на которой они с Тони сошлись в самолете, у нее будет достаточно средств, чтобы взять настоящий отпуск, прежде чем она найдет работу. Вот было бы здорово! Лежать на пляже с напитками под маленькими зонтиками, ничего не делая.

Впрочем, кого она обманывает! Она никогда не умела сидеть сложа руки, ничего не делая. Правда, теперь не нужно беспокоиться о том, во сколько обойдется ее следующее приключение.

– Полагаю, теперь это твой кабинет. – Отэм опустилась на подушки.

– Так оно и есть.

Казалось, Тони настолько погрузился в свои мысли, уставившись на стол, что она не была уверена, слышит ли он ее. Потому и ждала. После нескольких долгих мгновений, когда слышно было лишь потрескивание огня, он поднял глаза и натянуто улыбнулся ей.

– Ты хотел поговорить, – напомнила она.

Он кивнул.

– История, которую ты рассказала Виктории за ужином…

– Ты же ее одобрил, – прервала его Отэм, – сказал, что я ей нравлюсь.

– Думаю, да, но у нее еще появятся вопросы. О тебе, о нас. И она будет ожидать, что и ты тоже кое‑что знаешь обо мне.

– Основы взаимоотношений, – кивнув, согласилась Отэм, – все, о чем говорят на первых свиданиях.

– Только у нас их не было. Вот почему я думаю, что мы должны сделать это сейчас.

– Расскажи мне, каково было расти в Уишклиффе. Что тебе больше всего нравилось в жизни здесь?

Это, по крайней мере, вызвало легкую улыбку. Похоже, его прошлое было не таким уж плохим.

– Больше всего мне нравилось проводить время с Барнаби. Летом, когда мы бывали дома вместе.

– Ты жил в интернате? Тебе там понравилось?