Свадьба поневоле

– Потому что боится вас уже, как будто сам не понимаешь. Вы как звери на него накидываетесь при любом удобном случае, – мужчина уже заранее был недоволен всей этой ситуацией, поэтому вопрос воспринял довольно враждебно, на что родитель только закатил глаза.

– А ты чего такой агрессивный? – мужчина вскинул бровь, смотря на сына, и сложил руки на груди, уже готовясь к очередному разговору на повышенных тонах. – Сам выбрал такого. А мы молчать с отцом не будем, ты знаешь это прекрасно. Мы тебе и внуку только счастья желаем, а с этим парнем никакого счастья у вас точно не будет, это я по опыту своему знаю.

– Да, пап, опыт у тебя, конечно, большой, я не спорю. Но в людях разбираться, сколько бы ты там не кичился, ты не научился. И ты даже не даёшь ему шанса раскрыться. Он помочь пытается, ты на него шикаешь, он поговорить хочет, ты кидаешься на него. Он молча сидит и всё равно не угождает, ты всё равно ядом брызжать начинаешь. Почему нельзя просто принять мой выбор? Хотя бы раз в жизни просто взять и принять мой чёртов выбор?

– Да потому что твой омега – ни-о-чём! Так, глупый подросток, который три слова связать не может. А про выбор твой я даже и говорить н хочу. Никогда нормально не мог свою жизнь обустроить. Вот Иво, царство ему небесное, такой молодец был! Весь в отца пошёл. И компанией руководил, не просто удержал, а увеличил! Столько денег сделал. А ты? Учитель в сельской гимназии, тоже мне.

– Несмотря на то, что она загородная, там приличная зарплата. И я, в отличие от брата, получаю свои деньги честным трудом, принося людям пользу.

– Ой, да кому твоя польза нужна? Пользой сыт не будешь. Ты всегда таким дураком был. Поэтому и растишь теперь сына один. Ещё и малолетку этого в дом притащил зачем-то. Ты ещё женись на нём и метку поставь, чтоб добить.

– Давай не при ребенке, пап. Надоело уже отношения выяснять. Давай просто спокойно поедим.

– А чего это не при ребёнке? Вот, Яша, тебе нравится Алек?

Яша замер, не успев донести до рта картошку. Он старался делать вид, что вообще не слушает, о чём говорят взрослые, хотя на самом деле очень хотел убежать в сад и просидеть там до того момента, как начнут есть сладкое. Потому что обычно к этому времени ни у кого уже не было сил ругаться, и все сидели тихо, только изредка прося передать чайник или отрезать новый кусок пирога с малиной или яблоками.

А теперь ему нужно было ответить. Сказать честно означало обидеть дедушку. Соврать означало обидеть отца. И Яша не знал, как будет правильнее. А Вислав всегда говорил ему, что, когда не знаешь, как поступить правильно, поступай честно. Поэтому мальчик отложил вилку и кивнул.

– Ну, в общем, да, – он посмотрел на дедушку, потом на отца и все же запихнул картошку в рот. – Он добрый, мы с ним польский учим. Он так смешно говорит и читает. И математику ещё. А на ночь он мне сказки читает. И рассказывает тоже. А еще он мне бобра сшил, вот, – он дотянулся до трюмо с сервизом и стащил с него пучеглазую игрушку. – Вон какой!

Омега вздохнул почти обреченно, опустившись на стул. Для него это всё звучало как какое-то безумие, будто он слушал пациентов из психушки, которые доказывали, что жить под мостом и есть из помойных баков вместе с бездомными кошками – предел мечтаний любого человека. Для него это была не жизнь, а какие-то глупые, детские идеи.

– Ну да, учит польский и математику. И шьет игрушки, – саркастично повторил Константин, до сего момента тихо сидящий и уминающий ужин. Он вообще редко говорил, больше слушал и давал короткие комментарии.

– А в чем проблема? – Вислав уже не на шутку завёлся. – Они занимаются вместе, Алек учит язык, помогает Яше. И он всегда при деле, учится шить. На будущий год поступит в колледж. Пап, я устал от этих разговоров. Ты мне звонишь каждый вечер и талдычишь, что Алек – плохой омега. Ты мне при встрече это говоришь. Ты его гнобишь при любом удобном случае, – он цедил каждое слово. – Ты отстанешь от нашей семьи или нет в конце-то концов?! – он рявкнул, хлопнув ладонью по столу так, что кружки подскочили.

– Не ори на папу. И сядь, психованный, – произнес отец, смотря на мужчину исподлобья. Что он, что его супруг искренне считали, что Вислав просто идиотничает всю свою жизнь, выбирая совершенно неадекватные пути и людей вокруг себя, при этом никого не слушая.

– Да вы шутите что ли? – сипло выдохнул мужчина. – Отец, какого чёрта ты тоже этот бред поддерживаешь? Мы уже, кажется, всё это обсудили ещё месяц назад, если не больше. Зачем опять всё это поднимать и обсуждать?

– Папа дело говорит. Твой омега не стоит ничего. Он пустоголовый подросток. Да, милый, да смазливый. Да он даже не смазливый толком, такой, на любителя.

– Может, я сам уже решу, с кем мне быть? Я не маленький ребёнок, очнитесь!

– Ты уже решил один раз. И вот, что вышло, – мужчина кивнул на Яшу.

– Пап, закрой рот, я серьёзно. Он не «что», а мой сын, – мужчина положил мальчику на плечо руку. – Пойдём, Яшунь, поедем домой.

– Куда ты поедешь в таком состоянии?