Сватовство шкипера. Рассказы

— За наши благородные личности! — произнес м. Стайль с оттенком упрека в голосе. — И чтобы нам никогда не забывать старой дружбы.

М. Буртон поддержал тост.

— Я почти не знаю теперь, что это такое Джо, — сказал он медленно. — Ты не поверишь как скоро можно потерять вкус к водке.

М. Сталль отвечал, что верит ему на слово.

— У вас тут есть кое-где маленькие порядочные трактирчики, — заметил он. — Я проходил мимо одного, называется "Петух с цветком". Недурненькое, уютное местечко, чтобы провести вечерок.

— Я никогда туда не хожу, — поспешно сказал м. Буртон. — Я… один мой друг не любит трактиров.

— Да что это он? — тревожно осведомился его приятель.

— Это… это она, — несколько смущенно пояснил м. Буртон.

М. Стайль откинулся на спинку стула и поглядел на него с изумлением. Затем, опомнившись, он протянул руку за бутылкой.

— Выпьем за ее здоровье! — проговорил он густым басом. — Как ее зовут?

— Мистрис Доттон, — был ответ.

М. Стайль, приложив руку к сердцу, выпил за нее с чувством; потом, снова наполнив стакан, выпил еще за "счастливую парочку".

— Она очень строга насчет питья, — сказал м. Бургон, глядя на происходившее довольно сурово.

— А есть… того? — спросил м. Сгайль, хлопнув себя по карману, где ничто не звякнуло в ответ.

— Она зажиточна, — неловко отвечал хозяин. — У нее маленькая бумажная лавочка в городе; старинное, верное дело. Она из методисток и очень строгой нравственности.

— Как раз то, что тебе нужно, — заметил м. Стайль, ставя стакан на стол. — А что ты скажешь насчет прогулки?

М. Буртон изъявил согласие и, спрятав черную бутылку обратно в шкап, повел своего товарища вдоль прибрежных утесов к городу, отстоявшему в полумиле от их местечка. Дорогой м. Стайль развлекал его рассказами о приключениях, бывших с ним с тех пор, как они расстались. Особенная развязность в обращении и напыщенность манер объяснялись им тем, что он был одно время на сцене.

— Только выходные роли, — проговорил он, покачивая головой. — Единственная разговорная роль, какую я когда-либо исполнял, состояла в кашле. Ах, если бы ты только слышал этот кашель, Джордж!

М. Буртон вежливо выразил свое сожаление и посмотрел на приятеля с беспокойством. М. Стайль, все еще покачивая головой над не успешностью своей карьеры, очевидно держал путь прямо на "Петуха с цветком".

— Только выпить стакан пивка, — пояснил он, но, войдя в трактир, передумал и потребовал виски. М. Буртон, жертвуя своим принципом давнишней дружбе, также выпил с ним. Внутренность трактира как нельзя более оправдывала мнение м. Стайля об его уютности, и минут через десять он был уже в наилучших отношениях с постоянными посетителями. В эту маленькую, старомодную зальцу с ее громко тикающими часами, ее плетеными стульями и потрескавшимся кувшином для воды, наполненном розами, он внес атмосферу оживления большего города и рассказы о виденных им заморских больших городах. Его начали угощать, и м. Буртон, довольный приемом, оказанным его приятелю, также разделил с ним угощение, хотя и более умеренно. Пробило девять часов прежде, чем они собрались уходить, и то только по просьбе хозяина.

— Славные ребята, — проговорил м. Стайль, переваливаясь через порог на тихий, прохладный вечерний воздух. — Ухвати-ка меня… за руку, Джордж. Поддержи меня… немного.

М. Буртон исполнил желание товарища, и тот, успокоившись насчет своей устойчивости, затянул песню. Он пропел громогласно несколько куплетов из новейшей комической оперы, а затем, снова обратившись к м. Буртону, чтобы тот смотрел в оба и не давал ему споткнуться, пустился в пляс, тяжело передвигая ноги.

М. Буртон, добросовестно поддерживая его, принужден был поспевать за ним, бросая в то же время тревожные взгляды вдоль пустынной дороги. Налево от них морской прибой тихо плескался под утесами на песчаной отмели; направо были разбросаны два или три домика, у дверей которых появлялись изредка то тот, то другой из их обитателей, и с немым изумлением следили за происходившим.

— Пляши же, Джордж, — сказал м. Стайль: находивший своего приятеля скорее помехой для своих движений.

— Шт!.. перестань!.. — бешено прошипел м. Буртон, заметивший вдруг женскую фигуру, выходившую из освещенной двери одного домика и очевидно прощавшуюся с его хозяевами.

М. Стайль ответил ему оглушительным ревом и м. Буртон, отчаянно прильнув к своему отплясывающему приятелю, из опасения чего-нибудь еще худшего, мог только бросить умоляющий взгляд на м-сс Доттон, пока они протанцовывали мимо нее. Было еще достаточно светло для того, чтобы можно было различить выражение ее лица, и он доставил веселого м. Стайля домой в расположении духа, отнюдь не соответствовавшем тем прыжкам и телодвижением, которые поневоле пришлось ему выделывать.

Обращение его за завтраком на следующее утро было так неприветливо, что м. Станль, вставший свежий как маргаритка, и уже прогулявшийся по утесам, чтобы подышать морским воздухом, даже несколько обиделся.

— Ты ступай и повидайся с ней, — сказал он тревожно. — Не теряй ни минуты. Объясни ей, что это действие морского воздуха на старый солнечный удар.