Сватовство шкипера. Рассказы

— Довольно!.. — решительно заявил супруг. — Кажется, все эти годы я знал, что я делаю, буду знать и теперь. Что ты сказала!.. Что?.. Повтори.

Миссис Гриббл повернула к нему свое побледневшее лицо.

— Я… Я сказала, что эти деньги мои… — наконец смогла она проговорить, замирая от ужаса.

Мистер Гриббл встал и с минуту смотрел на нее. Затем отшвырнул ногой стул и, сняв с гвоздя шапку, он хлопнул, что было мочи, входной дверью и зашагал по направлению к Графтон-бару.

Вернулся он после одиннадцати, и даже зрелище его супруги, усердно штопавшей свое старое платье, не могло привести его в менее веселое настроение. Повернувшись на одной ноге, он вынул перо из шляпки миссис Гриббл и, легкомысленно воткнув его себе в волосы, произнес, слегка покачивая головой:

— Дядя Джорж умер!.. Жалко, что я не был с ним знаком… А хороший был человек.

Он снова качнул головой и уставился на свою жену.

— Он был член общества трезвости, — с умыслом заметила та.

— Он был член общества трезвости! — повторил супруг, не спуская с нее бессмысленного взгляда. — Хороший человек… Дядя Джорж член трезвости…

Миссис Гриббл принялась складывать свою работу.

— Спать пора! — заявил мистер Гриббл и, напевая, направился вперед по лестнице.

III.

Его прекрасное расположение духа испарилось на следующее утро, когда после легкого завтрака, состоявшего из пяти чашек чая, он тяжелыми шагами отправился на работу. Было прелестное весеннее утро, и его положение, — положение человека, обладающего двумястами фунтами годового дохода и с головной болью отправлявшегося на работу, казалось ему просто абсурдом… К чему деньги без свободы!..

Работа в этот день казалась ему более легкой, так как у него было сознание, что он каждую минуту может ее бросить и отправиться на прогулку, навстречу солнцу. К концу недели он принял решение. С каждым днем ему казалось все неудобнее вставать так рано и торопливо завтракать… В понедельник утром, с руками в карманах и с загадочной улыбкой сфинкса, на беспокойный вопрос супруги: "не опоздает ли он?", лениво заявил: "сегодня слишком хороший день, чтобы идти работать".

— Да и вообще все дни слишком хороши чтобы в них еще работать, — спокойно продолжал он, — и поэтому я предупредил хозяев, что через неделю я от них уйду, а пока я высказал им, что я о них думаю. Они мне сказали, что я могу уйти теперь же, а не через неделю.

— Но ведь ты не бросил все-таки работы? — спросила жена.

— Ну, чего ты смотришь!.. Я работал для тебя тридцать лет и теперь нахожу, что этого довольно. Теперь твоя очередь!..

— Но в твои годы трудно найти другое место, — кротко возразила жена, — особенно если они не дадут тебе хорошего аттестата.

— Место?.. — воскликнул супруг. — Какое еще место, когда я говорю, что навсегда бросил работу… Человеку с моими способностями смешно работать за тридцать пять шиллингов в неделю.

— Но подумай, если что-нибудь случится со мной! — возразила дрожащим голосом жена.

— Не очень-то похоже… Ты достаточно-таки крепка… А если случится… Так что же, — тогда твои деньги достанутся мне!..

Миссис Гриббл покачала головой.

— Мне это завещано только пожизненно, Генри, разве я тебе не говорила? Я думала, что ты знаешь, что, когда я умру, деньги перестанут выдавать.

— А что же тогда будет со мной, если ты умрешь? — спрашивал огорошенный неожиданной новостью мистер Гриббл. — Я-то что буду делать?..

Миссис Гриббл приложила платок к глазам.

— Помни, что ты и твой драгоценный дядюшка погубили меня… — наконец смог он проговорить. — Сперва дали мне деньги, а теперь оказывается, что стоит тебе захотеть отправиться на тот свет, и я на улице!..

Миссис Гриббл вздохнула, а ее муж после еще нескольких замечаний по поводу прошедшего и будущего дяди Джоржа объявил, что он отправляется к адвокату узнать, нельзя ли что-нибудь будет сделать. Он вернулся назад в безмолвной печали и остальной день провел дома, куря трубку, которая потеряла теперь для него свой аромат, и озабоченным взглядом следя за маленькой, тощей фигуркой хлопочущей по хозяйству жены.

IV.

Плата за второй месяц беспрекословно перешла в его карман, и на этот раз миссис Гриббл даже не заикнулась насчет нового платья и шляпки. Она только нервно закашляла.

— Простудилась? — спросил беспокойно супруг.

— Не думала! — ответила жена, удивленная и тронутая такой необычной для нее внимательностью супруга, и она опять кашлянула.

— Это в горле у тебя или в груди? — спросил снова муж.

Миссис Гриббл кашлянула опять, чтобы удостовериться, откуда это. После пяти покашливаний она заявила, что думает, что это у нее от груди.

— Лучше, если ты не выйдешь сегодня, — угрюмо посоветовал мистер Гриббл, — и не стой на сквозняке. Я принесу потом микстуру от кашля. Может быть хочешь лучше лечь на диван?

Жена поблагодарила его и легла. С дивана она следила полузакрытыми глазами за тем, как супруг убирал остатки завтрака. Это случилось с ним в первый раз в жизни, и миссис Гриббл не могла отрицать важности ее кашля. Внезапно перед ней открылось целое поле действий в связи с пользой, приносимой ее болезнью.