Сведи меня в могилу

Беспроигрышный план! Мамкины пикаперы марают свои никому ненужные книжонки миллион раз обсосанными «истинами». «Чем меньше девушку мы любим…», «Вотрись в доверие, а потом не бери трубки», «Стань её детским идеалом, предварительно ознакомившись с историей поисковых запросов, пока она отошла припудрить носик» и прочее, и прочее. Может, это и работает в какой-нибудь клинике для особо одарённых, но не с большинством. А если уверишься, что в погоне за семейным счастьем избранница пойдёт на уступки и безоговорочно примет некоторые телесные и душевные изъяны твои, то побейся немножко лбом о стол и допетри – вечно молодым некуда торопиться. Выходит, и ущемляться незачем. Ресурсы неограниченны – потребности удовлетворяются в любом случае.

«Даже у дурных. Даже у мразей. Даже у тех, кто сочетает в себе оба эти качества», – поддакивал Богат своему внутреннему голосу.

Но Вини… Вини – особый продукт. В продолжение темы еды. Если непоколебимые в своём целомудрии, выращенные в тепличных условиях девушки – рыбы фугу, с которыми только знай, как обращаться, чтобы и сашими угоститься, и яда не хлебнуть, то этот экземпляр, как и, например, монашки – мина. Запрятавшаяся в высокой траве, всеми забытая. Только и ждёт, когда на неё напорется хомяк или сядет сапсан. Плохая идея. Порох не съедобен. Шарахнет – собирай себя потом по частям. Но если в женские монастыри Богату, как и всякому мужчине, путь заказан, да и без надобности, то жёнушка его никаких клятв не давала…

В своё время прошерстил тонну книг по психологии, понабил шишек, чтобы вернуться к очевидному выводу – женщина жаждет внимания. Будь то домашняя девочка, или птица вольная – нужно давать им себя, и доза любви соразмерна с архетипом подопечной. А эта сказка про непреступного самца…

«Тьфу!» – Богат сдержался, чтобы не плюнуть под ноги. Первый раз за столько лет о себе напомнила эта низменная потребность.

Для Вини он не скупился на проявления чуткости и интереса к затеянной игре с самого первого дня. Был в меру инициативен. И без усердия с его стороны отношения вскоре бы доросли до настоящей дружбы. И статус этот закрепился в тот самый день, когда супруга пришла к нему, полумёртвому, в больницу. Просила милости, держала за руку. Но тот, кто работает на перспективу, маленькими победами размениваться не привык.

Как рабочая лошадка Вини оценила чёткое следование задачам; как человек – доброжелательность, неравнодушие. Однако при всей своей открытости и явлении самых добрых намерений, муж не навязывался, пропадал с новыми подругами. Одну даже привёл домой. То было необходимо в первую очередь Вини! Разыграй перед ней возникшую с ничего любовь, купилась бы? Обезвреживание мины – дело, требующее расчётливости и предельной осторожности. Только самоубийца режет все провода разом. Нужный, конечно, оборвёт, но результат вряд ли устроит… Или в мине нет проводов?.. Не для того от службы в армии косил, чтобы вникать в азы военного дела.

«Да и помощь пришла, откуда не ждали. Правду говорят – нет худа без добра».

Медвежья услуга с поисками племянницы обратилась в демонстрацию акта бескорыстия. Даже жертвенности. Снайпер целился в Богата, а рикошетом попал в сердце Вини. Не буквально. Обрушил воздвигнутую ею стену, так сказать. За ней следующая. Вторую сломать мог очередной удар после длительного затишья. Перемирие обольститель использовал по полной. В ход пошли «случайные» касания рук, сближение на диване перед телевизором, сигнальные взгляды – смотреть на лицо, но не в глаза. Как будто смущался непрошенных чувств. Будто сам попался на удочку, и с каждым днём новые бутоны распускались в душе. Когда обстановка расположила – атаковал. Праздник и алкоголь от начала времён способствовали сближению.

Разумеется, она воспротивилась. На прочее и не рассчитывал. Вкушение губ, самых обычных, мягких, с терпким ароматом винограда, доставило знакомое удовольствие. Хорошо. Однако великолепно, несравненно, божественно стало, когда девушка неумело, несмело и не сразу стала отвечать ему. Буквально натыкался на искорки упругой розовой кожи. На первый взгляд ленивый её поцелуй каялся, исповедовался. Сама себе палач. Вини – уныние. Вини – Коцит17. Вини – самоубийца. И Богат разгадал горькое откровение в языке её тела. И напугало оно его, лишь больше распаляя ликование.

Искуситель сделал всё, что требовалось. Красиво подошёл к кульминации истории своей любви, поставил перед фактом. После якобы срыва Богат отступил на два шага назад. Больше не играли в настольные игры, не смотрели кино. И вроде поддерживали дружественный настрой, но за ужином, передавая тарелку, избегали случайного прикосновения. Если Вини было просто неловко, то Богат понарошку стойко терпел муки совести. А может и не прямо-таки понарошку.