Свердловская рок-энциклопедия "Ритм, который мы..."

В начале октября Александр Плясунов уехал по своим делам в Москву. И задержался там. За день до фестиваля он все еще не вернулся, и Вадик попробовал ввести в свою программу барабанщика «Чайфа» Игоря Злобина. Тот согласился, но сказал, что нужно порепетировать. Хазин энтузиазма при известии о необходимости новых репетиций не проявил. Кукушкин не стал настаивать на своем, а принял события так, как они происходили.

Самое смешное, что Плясунов появился как раз в день выступления. С новыми тарелками, которые он раздобыл в Москве. Но «Оркестру» уже был дан отбой, и срочно собрать музыкантов уже не представлялось возможным. На финальном джем-сейшене исполнить две песни Кукушкину помогла толпа «посторонних» музыкантов, а из своих только Плясунов лупил по тем самым злосчастным тарелкам.

В феврале 1989 года на фестивале «Уральский рок» «Вадик Кукушкин и оркестр» получили чайный сервиз в качестве приза прессы и специальный приз обкома ВЛКСМ в виде камнерезного изделия. Весной Кукушкина с программой пригласили на фестиваль «Интер-шанс» в Москву, но «Оркестр» не смог или не захотел поехать. В июне состоялся последний концерт проекта «Вадик Кукушкин и оркестр» в ДК им. Гагарина. «Хазин вежливо объяснил мне, что понимает, как я завишу от него и его музыкантов, и в крайнем случаи они мне обязательно помогут. То есть он не отказывался сотрудничать, но и сотрудничество не продолжилось, — вспоминает Кукушкин. — Я оказался точно в такой же ситуации, как в 1987-м, несмотря на записанный альбом и широкую известность в узких кругах, я не смог найти музыкантов, которые хотели и могли качественно играть мои песни».

Следующие несколько лет Кукушкин участвовал в рок-жизни Свердловска/Екатеринбурга почти исключительно как поэт. На его стихи, написанные еще до «Харакири» и представлявшие, по замыслу автора, основу некоего перформанса, Хазин в 1991 году написал вокальную сюиту «Матвей». В ней помимо самого Юрия, спели Ольга Лебедева и Михаил Симаков. Виктор Коврижных сочинил музыку на стихи Вадика. Эти песни стали основой репертуара группы Коврижных «Неспроста». Авангардные строки Кукушкина легли в основу песен группы «Мы», лидером которой был экс-менеджер «Водопада имени Вахтанга Кикабидзе» Николай Ваймер. Все три опыта Кукушкин не считает удачами.

Сам Вадик выходил на сцену в пост-«оркестровые» года только дважды. 6 мая 1990 года он спел три новые песни на фестивале «Свердловск-Акустика». В 1992 году вместе с «Мы» выступил в подвале Музея комсомола Урала. Абсурдизм этому концерту придавала публика: небольшой зал заполнили французскими туристами, которые не понимали ни смысла песен, ни того, зачем их привели в этот подвал.

В это время Кукушкин сочинял длинные композиции с авангардными текстами, которые, словно акын, мелодекламировал под гитару. К песенной форме он вернулся в 1994 году, сочинив новую программу и записав ее демо-версию в Театре драмы просто под электрогитару. Показал новые песни Шахрину, тот согласился помочь в их реализации, но из-за занятости Владимира этот замысел не осуществился. «Я даже думал выпустить эти демо небольшим тиражом на компакт-кассетах, но без аранжировки песни показались мне такими голыми, что я уничтожил оригинал», — говорит Вадик.

В 1996 году возник альянс с Максом Ильиным. Новый материал Вадика очень понравился Максу, и дуэт приступил к записи альбома на студии «Tutti Records». Писались на цифровой многоканальный магнитофон. За первый прогон фиксировали пение Вадика под гитару и первую гитару Ильина, за второй — вторую гитару и все необходимые звуки.

«Мне то, что получилось, нравилось очень, — говорит Кукушкин. — Макс в своей работе настолько отвергал все академические каноны аранжировки и звукозаписи, что вид, который он придал моим песням, полностью соответствовал их духу. Получился идеальный резонанс. У меня было ощущение большой удачи».

Этот проект даже не получил названия. Главным для его участников была запись, а вопрос имени откладывался на потом, когда дойдет дело до выпуска альбома в свет. До этого так и не дошло. Макс подписал в Москве контракт и уехал в столицу, а практически готовый альбом из-за амбиций продюсеров лег на полку на 10 лет.

Вадик Кукушкин и Владимир Шахрин, 1999.

Фото Елены Шахриной