Сверхчувствительная натура. Как преуспеть в безумном мире

Еще один случай острой влюбленности – проецирование своих духовных устремлений на другого человека. Опять-таки ошибочное восприятие своего возлюбленного как божества можно скорректировать, если некоторое время пожить рядом с ним, но, если это невозможно, проекция оказывается на удивление стойкой.

Источник такой любви должен быть чем-то действительно огромным, по крайней мере я в это верю. Как говорят юнгианцы, у каждого из нас есть «внутренний помощник», предназначение которого – вести нас к самым сокровенным внутренним сферам. Однако мы плохо знаем этого «внутреннего помощника», или, как чаще бывает, проецируем его на других в своем отчаянном желании найти того, в ком мы так нуждаемся. Мы хотим, чтобы этот помощник был реальным, и, конечно, хотя даже «внутренний» может быть совершенно реальным, усвоить эту идею бывает нелегко.

Юнгианская традиция придерживается мнения, что для мужчины таким внутренним помощником обычно оказывается фемининная сторона души, или анима, а для женщины – маскулинный духовный наставник, или анимус. Поэтому, когда мы влюбляемся, зачастую предметом нашей влюбленности оказываются эти внутренние анимус или анима, которые поведут нас туда, куда мы стремимся, то есть «в рай». Мы видим аниму или анимуса в людях из плоти и крови, с которыми надеемся разделить земное чувственное наслаждение (как правило, тропический круиз или выходные на горнолыжном курорте – мастера рекламы охотно помогают нам проецировать эти архетипы на внешний мир). Не поймите меня превратно: плоть, кровь, чувственность – все это замечательно, просто они не заменят внутренний образ или внутреннюю цель. Но вы наверняка понимаете, какую путаницу может создать божественная любовь, когда двое смертных намерены любить друг друга по-человечески.

Но какое-то время в определенный жизненный период эта путаница способна приносить пользу. Как сказал писатель Чарльз Уильямс, «без привязанности к тому, что в конце концов окажется ложным, невозможно то, что в конце концов окажется истинным».

Ошеломляющая любовь и ненадежная привязанность

Как мы уже говорили, взаимоотношения СЧЛ со всеми и со всем в значительной мере определяются характером их детских привязанностей к первым опекунам. Поскольку лишь 50–60 % населения в детстве пользовались преимуществами надежной привязанности (и впрямь шокирующая статистика), те из СЧЛ, которые склонны осторожничать в близких отношениях (избегающий тип) или проявлять в них чрезмерную активность (тревожно-амбивалентный тип), тем не менее могут считать себя совершенно нормальными. Ваша реакция на взаимоотношения чрезвычайно сильна потому, что в этой сфере остается слишком много незавершенных дел.

Зачастую люди с ненадежной привязанностью в анамнезе всеми силами избегают любви, чтобы не страдать. Или же она кажется вам пустой тратой времени, и вы стараетесь не думать о том, почему воспринимаете ее совсем не так, как делает почти весь мир. Но, несмотря на все старания, когда-нибудь вы обнаружите, что вновь не прочь влюбиться. Рядом с вами появится новый человек, и вы решите, что риск привязаться к нему оправдан, или же что-то в этом человеке напомнит вам другого, из прежних времен, – того, с кем вы чувствовали себя в безопасности. А возможно, в душе у вас проснется отчаянное желание воспользоваться еще одним шансом, и вы внезапно привяжетесь к кому-нибудь, как случилось с Эллин.

Несмотря на то что Эллин никогда не чувствовала такой близости с мужем, как ему бы хотелось, она думала, что счастлива в браке – к тому времени как закончила свою первую большую скульптуру. Но когда эта работа, продолжавшаяся целый год, была закончена и отправлена заказчику, Эллин вдруг ощутила странную опустошенность. Она редко делилась своими чувствами с кем-либо, но однажды незаметно для себя разговорилась с женщиной постарше – крепкой, статной, с длинными седыми волосами, собранными в пучок.

До этого разговора Эллин не обращала внимания на свою собеседницу, которую в кругу ее общения считали чудачкой, но эта женщина оказалась квалифицированным консультантом и умела слушать собеседника. На следующий день Эллин поймала себя на постоянных мыслях об этом разговоре, и ей вновь захотелось увидеться со вчерашней собеседницей. Оказалось, что той лестно внимание эффектной художницы, между ними возникли дружеские узы.

Но для Эллин происходящее стало не просто дружбой – она чувствовала оттенок странной, отчаянной потребности в общении с этой женщиной. К ее изумлению, вскоре в их отношениях появилась сексуальная составляющая, а отношения Эллин с мужем испортились. Ради мужа и детей она решила порвать с подругой, но не смогла. Оказалось, что это совершенно невозможно.

После целого года бурного выяснения отношений всех троих Эллин начала замечать в характере подруги непростительные недостатки, особенно вспыльчивость. Отношениям пришел конец, а брак Эллин уцелел, однако она поняла, что с ней произошло, лишь спустя много лет, после курса психотерапии.