Сверхновая американская фантастика, 1994 № 06

Странно наблюдать, как вполне английский Шир (Shire) — «графство» (знаете: Девон-шир, Йорк-шир) становится Хоббитанией, дюжий герой хоббитских хроник Тук, легко ассоциирующийся с одним лихим монахом из баллад о Робин Гуде — Кролом, а пьяный Брендивин (Brendywine = бренди+вино) туманным по смыслу Брендидуимом, где «бренди» звучит как производное слова «взбрендить», если учесть странность тамошних жителей… Англосаксонский тан вдруг превращается в существо под названием Хоббитан. Типа — был хоббит, а стал — Хоббитан! Хоббитан-Хоббитан-Хоббитанище! Люди, именуемые хоббитами просто и без затей «Большой народ», становятся какими-то Громадинами, и так далее, и так далее… Перечень можно продолжать бесконечно.

В результате из Англии получается детсад.

При этом, вполне логично, читателю предлагается воспринимать хоббитов как разновидность зайцев. Племена хоббитов (в переводе — породы) из шерстоногов, хватов и, м-м, дивно-власов превращаются во вполне зоологических лапитупов, струсов и беляков. Далее их вообще начинают называть зайцами без какой-либо оглядки на авторский текст:

«Вот растяпа! Заспешил! Приглашает ужинать! А зайчата — чуть живые, им умыться нужно. Ну-ка, милые, сюда. А плащи — снимайте. Есть и мыло и вода — умывайтесь, зайцы!»

Если сохранить рифмованность речи Бомбадила, то соответствующий фрагмент можно перевести, например, так:

«Том, ах, Том! Устали гости, как же ты забыл! Я, друзья, пойти помыться вам бы предложил. Грязные плащи снимайте, космы расчешите, смойте грязь с лиц и рук и к столу спешите!»

Алхимическая трансмутация авторского текста в яркие пассажи перевода может быть прослежена на примере следующего фрагмента:

«Эти древние ножи будут вам мечами, — сказал он. — Верные клинки нужны, если вы идете вдаль, на юг или восток, навстречу опасности». Затем он поведал им, что эти кинжалы давным-давно выковали Люди Западной Страны, враги Темного Властелина, что были разбиты зловещим королем Карндума из Земли Ангмар».

Вполне стандартный такой, мрачноватый фрагмент в стиле «мечей и колдовства».

Перевод:

«Впору малышам кинжалы, пригодятся как мечи, — сказал Том. — Не единожды, пожалуй, нападут на них в ночи злые слуги Властелина, что таится словно тать, у Огнистой. Но отныне их нельзя врасплох застать. Хоббит с арнорским кинжалом — он что кролик с тайным жалом: нападешь, а он ужалит… Заречешься нападать!»

«Он объяснил хоббитам, что клинки выкованы полторы тысячи лет назад оружейниками княжества Арнор, которое пало под натиском с севера: ратной силой его бы, может, и не одолеть, но одолело злое чародейство, ибо колдуны овладели тогда северным Ангмарским краем».

При чтении подобных пассажей непроизвольно приходит на ум приключенческая пьеса для младшего школьного возраста.

При переводе широких эпизодов в соответствие с нейтральной детсадовской концепцией приведены не только система имен собственных и общий стиль повествования, но и ряд особенностей сюжета.

Толкинские хоббиты, будучи, по определению, англичанами, и ведут себя по-английски. Слуга Сэм обычно обращается к Фродо и прочим хоббитам не иначе как «сэр». В оригинальном тексте это звучит как знаменитые фразы Бэримора из «Собаки Баскервилей». Переводчики, видимо, решив, что средь зайцев такая форма обращения неприемлема, переиначили ее в «сударь». Тот же самый «сэр» там, где это не создает английских ассоциаций, оставлен без изменения[61].

Всяческая проза жизни из текста про хоббитов улетучивается при переводе, как с белых яблонь дым.

«Сэквиль Бэггинсы обнаглели. Начали они с того, что стали предлагать ему низкие цены (как между друзьями) за разные ценные вещи, на которых и ярлыков то не было».

(Ну только представьте себе: друзья-зайки вместо того, чтобы делать друг другу подарки, вынимают кошельки и начинают пересчитывать деньги! Ужас!)

Конечно, они на такое неспособны.

«А Лякошели вели себя весьма напористо. Сначала они стали предлагать за разные вещи бросовые цены…»

Заканчивая с Англией и хоббитами, приведу пример, на мой взгляд, символический:

«В свое время им конечно, приходилось, как водится в нашем мире, постоять за себя».

Озадаченный смыслом этой фразы (т. е. они, что, дрались друг с другом?), я стал искать соответствующий фрагмент у автора. И выяснил, что переводчики имели в виду следующее:

«Во дни былые приходилось часто сражаться, чтобы выжить в суровом мире!»