Свершилось

Готовил "памятку" для Накаямы. Ваk-grounds для Накаямы от МИДа – дохлый, сплошь словеса. Я их улучшил, "горбачевизировал", а позиции нет все равно.

Позвонил Панкину: нет "у нас" позиции – что выносим на уровень президента? Он что-то начал отбалтывать.

– Боря! Хватит топтаться. Все, что можно было в топтании, уже сказано, надо выбирать: – либо отдаем острова и идем к народу (в ВС России или СССР) и обосновываем это решение, либо говорим японцам: не видать вам их никогда и гуляйте со своими добрыми намерениями к нам, с "дружбой" и со своими миллиардами! И честно сказать народу: ты этого хотел?

Ничего путного в ответ я от министра не услышал…

А М. С. опять будет забалтывать проблему: "история рассудит".

Пришлось сегодня ехать на работу. Закончил "памятку" для Накаямы. Но предварил ее личной запиской к М. С.: мол, это "словесность" и повторение пройденного, политики тут нет, политика – это выбор. И надо выбирать, а не продолжать "переминаться с ноги на ногу" (его выражение). Либо мы даем согласие на передачу островов (предложил ему договориться с Ельциным и выйти на Верховный Совет, или на Съезд и получить на это санкцию вопреки местным "патриотам"), либо объяснить Накаяме: отдать не можем, "народ" против. Но тоже объяснить народу на ВС: "Ты этого хотел, пренебрег дружбой с японцами ради двух скал и двух едва обитаемых островов в условиях, когда "отдали" всю Прибалтику (тоже наследие войны) и отдадим еще кое-что".

Тут два момента. Первый – Госсовет.

Явлинский… он проиграл именно тогда, поставив на Горбачева. Сделал ошибку. Гайдар реализовывал во многом его программу – которую Явлинский не реализовал из-за Горбачева.

И Явлинский поставил вопрос ребром – коллективное руководство экономикой не пройдет. Ельцин нахмурился, но одобрил. Хотя – уже тогда все было понятно с одобрением.

Кравчук… хитрый как сто лисов – но его можно понять. Ему возвращаться в Киев. А там националисты.

Вероятно, сначала Кравчук не хотел все ломать. Боялся. Не хотел резких движений – о том свидетельствует, что он в отличие от Ельцина не решился на радикальные реформы в экономике, чем и погубил Украину. Но он в какой-то момент сильно увлекся идеей независимости как таковой. Сделал ее не просто дежурной фразой – а целью. Сам стал националистом.

И вот тут вот мы можем видеть типичное для поздней перестройки – столкновение национального и безнационального. К сожалению, в условиях краха идеологии – коммунистической в данном случае – идеология национализма просто била по пустым, где не было вратаря воротам. Била и била. Национальное чувство – сильное чувство, на него опираются в минуты отчаяния, когда опереться больше не на что. Но тогда такие минуты и были.

А вот Горбачев и иже с ним – не просекли Украину. Не поняли, что происходит. Вероятно, из-за того что потерпели неудачу в Прибалтике. Но удивительно, что Прибалтика ничему не научила, не были сделаны выводы, Горбачев не обратился к украинскому народу, не разъяснил внятно, что может последовать за сепаратизмом. Даже если бы его не послушали – Ельцин и Кравчук были бы вынуждены опровергать и волей – неволей брать на себя какие-то обязательства, двусторонние. О том, что сотрудничество будет. Через это сложно было бы переступить. Но ничего этого не было. Исторический парадокс – если за чужую Прибалтику боролись, в том числе с танками (что было ошибкой) – то за стратегически важную Украину не боролись вовсе.