Свет далекой звезды

На следующий день Маринка проснулась ни свет, ни заря. За окном было темным-темно. Часы показывали без четверти шесть. Спать бы еще и спать, да сон пошел гулять.

— Вот если бы надо было в школу, — думала она, потягиваясь, — пушками бы меня не разбудили. А сейчас, когда можно дрыхать хоть до двенадцати, не спится.

И тут она вспомнила о главном: про Диму и про поцелуй. И про объяснение в любви. Она представила себе его лицо в тот момент, и внутри у нее все запело от радости. Захотелось, как в детстве, поджать одну ножку и завизжать на весь свет. Но она уже была взрослой благоразумной девицей и ничего такого позволить себе не могла. Поэтому она только еще раз потянулась, немного помечтала, лежа на животике, и стала одеваться.

Да прихода Димы оставалась уйма времени. Во всем доме было тихо-тихо. Родители спали. Чтобы их умаслить — ведь она собиралась смыться на весь день — Маринка начистила картошки, тихонько прошлась со шваброй по кухне и коридору, вытерла пыль и открыла банку с огурцами.

Родители проснутся, а у меня уже завтрак готов, — думала она. — Отец встает рано и любит сразу покушать. То-то будет доволен. И, может, не так разворчится, когда узнает, куда я собралась.

Когда картошка уже почти поджарилась, она положила туда сосиски и все обильно посыпала зеленым луком. Почистила селедку и полила ее постным маслом. Нарезала хлеб, поставила на огонь чайник и расставила на столе тарелки. И тут на кухню заглянул отец.

— Ох, ты! — потянул он носом. — Как вкусно пахнет! Нет, мать, ты посмотри, как дочь нас ублажать стала. Наверняка что-то за этим последует. Ну-ка признавайся, какой очередной номер хочешь выкинуть? Куда лыжи навострила?

— Меня Дима к себе в гости пригласил, — не глядя на него, сказала Маринка. — Хочет со своей мамой познакомить. И с папой. Он в десять за мной зайдет. Чтобы вы не волновались, я его телефон оставлю.

— Может, ты хоть для приличия разрешения спросишь? А то объявляешь, как о решенном деле. Как будто наше мнение уже ничего не значит.

— Если бы не значило, я бы молча ушла, и все. — Маринка начала злиться. — Мне уже не шесть, а шестнадцать. Я ведь сказала, где буду. Разве этого недостаточно?

— А чего это ты к нему попрешься? Вроде для помолвки время еще не пришло. Или уже приспичило?

— Папа, как не стыдно! Какая помолвка? Дима песни на мои стихи сочинил — он их на гитаре исполняет. Мы к концерту будем готовиться. А пригласили меня его родители — им интересно на меня посмотреть, такую талантливую. Вот тебе неинтересно на Диму посмотреть, а им интересно.

— Ну почему же, дочка? — возразила мать, заходя на кухню. — Нам тоже интересно посмотреть на твоего ухажера. Пригласила бы его на завтрак.

— Лучше на ужин, — не согласился отец, — и гитару пусть захватит. Послушаем, как он поет. А то — вместе споете. Вот и будет нам с матерью бесплатный концерт.

— Папа, тебя никогда не поймешь, серьезно ты говоришь или издеваешься! — разозлилась Маринка. Вот противный — все настроение испортил. Еще наговорит глупостей Диме, а тот обидится, чего доброго. Она уже пожалела, что пригласила его зайти. Надо было встретиться на улице. Но там опять льет, как вчера.

— Ладно-ладно, не кипятись, ты ведь не самовар. Уже и пошутить нельзя. Ничего я твоему Диме не сделаю — пусть заходит. Хоть посмотрю, что собой представляет тот, с которым ты вечор целый час под окнами целовалась. Во картина была! Небось, все этажи любовались. Другого места не нашли?

— Папа! — Маринка вылетела из кухни и захлопнула дверь. Действительно, как ей это в голову не пришло? И Гена видел, и Лена, наверно. И соседи. Вот они с Димой сглупили! Собственно, он ни причем. Но она-то должна была знать, чем это кончится. От счастья обалдела. Ну что ж, на ошибках люди учатся. Умные на чужих, а дураки на своих, как сказал бы Гена.

Около десяти загремел звонок. Маринка, уже одетая, кинулась к двери. Она хотела перехватить Диму и сразу уйти, о ничего не вышло — пока она возилась с замком, рядом возникли отец с матерью и уставились на гостя, как на витрину.

— Дмитрий Рокотов, — представился им Дима и вежливо поклонился. — Хорошист, гитарист, не курю, пью только по большим праздникам. Родители…

— Про родителей мы знаем, — остановил его отец, — заходи, гостем будешь.

— Папа, в следующий раз, нам некогда. — Маринка выскочила на лестницу, потянув Диму за руку. Ей совсем не хотелось, чтоб отец начал высказывать ему то же, что и ей. Про вчерашний вечер и вид из окна.

Диме ничего не оставалось, как извиниться и последовать за ней.

Проливной дождь с пронизывающим ветром в придачу заставили их отказаться от прогулки, и они сразу направились к нему домой.

Там было замечательно. Маринке понравилось все — и то, как встретили ее его родители, и они сами, особенно его мама. И Димина комната, и его роскошный компьютер с лазерным принтером, и библиотека, и огромный сибирский кот Мурзило, немедленно прыгнувший к ней на колени. И сам дух, царивший в этой семье, — дух любви и веселого юмора, беззлобного подтрунивания друг над другом.