Свет и тьма

— Я? — переспросил он, удивлённо вскинув брови.

— Конечно, ты ведь второй по старшинству, — подбодрил я его.

Хотя происходящее меня озадачило не меньше, чем его. Ну никак не подходил Святослав на роль главы рода.

Свят не успел пройти и до середины пути, как над нами, громко каркая и тревожно хлопая крыльями, появился Гарыч, привлекая всеобщее внимание.

— Предки подали знак, — тихо сказала бабка, но её все услышали.

Гарыч какое-то время кружил, резко спикировав, он приземлился мне на плечо и замер.

— Привет, дружище, — в замешательстве приветствовал я ворона.

— Яр! — громко и скрипуче возвестил ворон в ответ.

Не нравилось мне происходящее, как и остальным. Я буквально чувствовал с какой злостью и возмущением выжигает во мне взглядом дыру Олег. И даже хорошо, что он не мог сейчас ничего сказать.

— Иди, Ярослав, — мрачно сказала бабка, — не понимаю почему, но кажется, предки выбрали тебя.

— Да ладно! — ошеломлённо усмехнулся Андрей. — Разве такое возможно?

— Ему ж четырнадцать, — в полной растерянности пробормотал Святослав, и в замешательстве потопал обратно в круг.

— Ворон указал на него, — сдержанно сказала бабка, но ей и самой плохо удавалось не выказывать негодование по поводу происходящего.

Я сделал шаг вперёд. Гарыч тут же вспорхнул с моего плеча и, заняв самую верхнюю ветку, присоединился к остальным воронам на родовом древе.

Под молчаливые недоумевающие взгляды семьи я встал у древа, положив руки на ствол. В голове крутилась только одна мысль:

«Зачем предки так поступают? Зачем нарушают все имеющиеся правила и порядки старейшинства?»

— Предки, — я не кричал, как Олег, а говорил тихо. — Я Ярослав сын Игоря, внук Богдана и прямой потомок великого прародителя и основателя рода Эрика ночного Гарван. Наш род лишился главы. Принимаете ли вы меня? Смогу ли я стать старейшиной достойным славного рода Гарван?

В ответ древо ярко вспыхнуло, во внутреннем дворе стало светло, словно днём. Кажется, я услышал, как позади выругался Андрей и охнула бабка.

Я хотел было обернуться и взглянуть на семью, но родовое древо уже увлекало меня за собой, стирая всякие грани между нашими мирами и погружая куда-то в глубины неизведанного пространства между мирами.

Сначала была глухая тьма.

Вдруг неведомо откуда подул порывистый холодный ветер и перед глазами вихрем пронеслись сотни лиц: какие-то казались смутно знакомыми, какие-то я не узнавал. Кажется, среди них я видел лицо деда и отца.

Эта вереница лиц в тёмном пространстве вдруг застыла, и в одно мгновение я оказался в кругу. Этот круг был похож на тот, что семья седлала в явном мире, только здесь людей было намного, намного больше и над каждым из них сиял родовой символ. Я скосил книзу глаза — под ногами сияла белым руна рода — круг призыва. Невольно я взглянул на собственные руки, они не были руками подростка, здесь мой дух был взрослым.

— Алтэ-э-э! — моё истинное имя прозвучало громогласно, и в этом голосе слились сотни голосов.

Приветствуя предков, я с почтением поклонился. А когда поднял глаза, невольно начал искать среди предков лицо отца.

— Мы избрали тебя, Алтэ, — снова громогласно обратились ко мне предки. — Отныне ты старейшина рода Гарван. Теперь на тебе ответственность за судьбу каждого потомка и процветание рода. Теперь твой черёд наставлять и направлять наших детей, вести их вперёд, продолжая прославлять наш великий род.

Наверное, я должен был ответить, что для меня большая честь стать старейшиной, но и всё же я не смог не спросить:

— Почему я? Почему вы избрали меня? Вы же нарушили весь порядок!

— Мы ничего не нарушили, Ярослав, — я отчётливо услышал позади голос папы и обернулся.

Он стоял прямо передо мной — живой. Невольно я поднял руку, чтобы дотронуться, но круг призыва не позволил, рука наткнулась на невидимую преграду.

— Ты самый старший из живущих в Яви Гарванов, — сказал отец, грустно улыбнувшись, — тебе и быть старейшиной. Твой дух старше твоего бренного тела, но для нас важен только дух.

— Но ведь, вы ведь меня подставляете. Как я объясню это остальным? Да они же не согласятся слушать меня и подчиняться!

— Они не посмеют, — печальная улыбка не сходила с лица отца. — Теперь не посмеют — ты глава рода, первое слово всегда за тобой. Только так мы убережём род. Вся надежда только на тебя, сын.

— Нам всё ещё грозит опасность? — я не мог не спросить, предки всегда знали больше, чем живые.

— Ты изменил ход времени, — рядом появился дед Богдан, — но это не значит, что опасности больше нет.

— Кто убил тебя, папа? Что произошло? — я не мог этого не спросить.

— Нам нельзя вмешиваться, сын, — отец словно бы извиняясь, качнул головой. — Но вскоре ты всё узнаешь и поймёшь. Ни о чём не переживай, продолжай делать то, что делаешь. Защити нашу семью.

Я хотел ещё сказать, задать ещё вопросы, побыть хотя бы ещё чуть-чуть с отцом, но круг подо мной погас, и я снова оказался во внутреннем дворе Воронового Гнезда у родового древа.

Я медленно повернул голову к семье и первое на что наткнулся, полный злой обиды и непонимания взгляд Олега.

— Что сказали предки? — спросила бабка.