Свет и Тьма. В тени

Зарумянившиеся щёчки прогнали прочь бледноту минутной слабости, и Миримэ первой шагнула на верхнюю ступеньку, не выпуская Катановой руки из своей. Катану же пришлось идти следом. Ступени узкие, выщербленные временем, совсем не внушали доверия. И каждый шаг казался Катану одним из этапов игры в русскую рулетку, когда нажимают на курок. Только вот после очередного нажатия «ствол» отнюдь не переходил к следующему игроку, а оставался всё в тех же руках. Да, на шаг впереди спускалась вниз Миримэ, каждую ступеньку опробуя первой, первой спуская курок своего револьвера. «Но она же хрупкая, миниатюрная девушка, весит намного легче меня», – непроизвольно зародились мысли в голове Катана, и он тут же устыдился их.

Каминари, Зая и ЙанаЙ уже спускались вереницей следом за Катаном. Снежка-мышка, как часто она делала, безбилетницей присела на плече Катана.

Вон она, площадка, где заканчиваются ступеньки – ещё совсем чуть-чуть. Хлоп! И прямо перед Миримэ на площадку спрыгнул сверху Даэрон, а Катан почувствовал, как вздрогнула ладошка полукровки, за которую он держался. «Тёмный» насмешливо осклабился и шагнул в зев пещеры. Пленных эльфиков толкали перед собой последние двое разведчиков дроу в самом хвосте колонны. Спустя минуту-другую весь отряд уже собрался в небольшой пещере, из которой под значительным углом вниз уходило три туннеля.

– Все в сборе, – констатировал лидер дроу, – выдвигаемся!

Один из дроу нырнул в левый туннель, за ним – Даэрон, Катан и Миримэ, а далее остальные, в прежнем порядке.

Туннель петлял и уводил всё глубже и глубже. Катан создал магический светошарик. Его «люди», в отличие от дроу, не могли видеть в кромешной темноте. Снежка была исключением. Здешняя тьма отличалась от той, ночной, с поверхности: здесь не было звёзд, дарующих какой-никакой, а всё же – свет. Пять минут спуска и петляний – и впереди забрезжил солнечный свет. Небольшое оконце, всё расширяющееся с каждым шагом. И вот они снова стояли у выхода из туннеля на небольшой площадке у отвесной стены расселины, ухающей вниз. Перед ними были вбитые в площадку клинья, три штуки. Привязанные верёвки к ним уходили через края площадки вниз.

– Вниз! – скомандовал Даэрон и, схватившись руками за одну из верёвок, перемахнул через край, прямиком в пропасть. Тут же за ним по соседней верёвке последовал ещё один из дроу, что в прошлый раз первым сиганул в расселину.

Взявшись за верёвки, Катан и Миримэ последовали за ними. Выщербленная отвесная стена перед глазами и очередная тоненькая площадка на фоне непроглядной тьмы из бездны. Когда до площадки внизу оставалась лишь пара метров, то один из пленных эльфов с до сих пор не развязанными руками сорвался и с долгим протяжным криком улетел вниз. Его крик был слышен ещё очень долго. Эхо его отражало и множило, резонируя от стен расселены.

Когда Катан и Миримэ спустились на очередную площадку-выступ, то пещер в толще стены перед ними больше не было. Зато из-под ног через пропасть тянулась тонкая ниточка навесного моста, оканчиваясь где-то там вдалеке у противоположной стены рядом с чернеющим зевом очередной пещеры. Мосток был из деревянных вязаных ступенек с верёвочными перилами. Он раскачивался при каждом шаге уже ступающих по нему двух «тёмных». Катан крепко ухватился за верёвочные перила и осторожно ступил на мост.

– Главное – не смотреть вниз! – ни к кому не обращаясь конкретно, высказался он и двинулся вперёд, осторожно переставляя ноги и перебирая руками.

Темнота. Туда, до дна бездны, даже не добивал свет. Лишь ветер раскачивал мост и завывал, протяжно и тоскливо, как старый пёс, учуявший приближение собственной смерти. Катану было не по себе над этой пропастью, что смотрела на них снизу, казалось, от самого ядра планеты. А ещё здесь было жарко. Дроу сказали, что жар появился недавно, в прошлом году, и стал постепенно нарастать. Не иначе как ифриты беснуются на самом дне расселины…

С каким облегчением Катан ступил на каменистый выступ противоположной стены ущелья, а тело его всё ещё продолжало непроизвольно раскачиваться в такт шагам-покачиваниям по кажущемуся хлипким навесному мостику. Когда последний дроу ступил на твёрдую поверхность камня, то далеко наверху на той стороне, откуда они начинали свой спуск, показались такие маленькие и далёкие точечки преследующих их отряд эльфов.

– Уходим! – Скомандовал Даэрон. – Даже для стрел из эльфийских луков мы сейчас далеко, но наши собратья в отчаянии могут «зарядить» какой-нибудь магией нам вслед.

– А не обрушат ли они на нас своды, не завалят ли выход? И почему они до сих пор не уничтожили мосты и ступени? – уже на ходу поинтересовалась Каминари.

Даэрон улыбнулся любознательности девочки и пренебрежительно фыркнул:

– А, не смогут! Пытались уже сто раз, – и заговорщически подмигнул. – На это ущелье наложена природная магия. Да-да, скалы расселины зачарованы самой природой, и ничто не способно повредить им, и даже рукотворным мостам. Между прочим, народ гномов, рождённый здесь, получил свой знаменитый иммунитет к магии от той же силы, что и Великая расселина.