Свет на вулкане

— Пожалуйста!

— Сейчас вернем! — Девушка выскочила.

— Смотри, вулкан прямо над нами. — Мая раскрыла одно из окон.

— А в другое окошко вон вся бухта видна. Не хуже других жить будете. В тесноте только.

— Ну, мне придется идти, Маечка. — Ирина отвязала от своего чемодана футляр с чертежами. — Пока похозяйничаешь?

— Конечно! У меня еще никогда не было своей комнаты.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Из широченного окна радиостанции штаба сайровой экспедиции видна была вся бухта — с сейнерами, большим белым рефрижератором, или, как здесь его называли, «жирафом», стоящим на якоре посреди бухты, пирсом и консервным заводом у пирса.

— Петр Степаныч, «Дракон» на связи, — протянул Ковыневу микрофон рыжий радист, сидящий у аппарата.

— «Дракон», «Дракон», «Дракон»… Я — Ковынев. Как всегда, доложите обстановочку. Как слышите? Прием.

Загорелся красный сигнал на аппарате, стоящем в углу, оттуда послышался голос:

— Я — «Дракон», я — «Дракон». Слышу вас хорошо, Петр Степаныч. Обстановочка неважная. Записал эхолотом разреженные косячки в квадратах.

Ковынев шевельнул бровью, и радист, вскочив, раскатал перед ним разбитую на квадраты карту-схему. Ковынев записывал на карте данные, сообщаемые «Драконом»:

— 11 л, 14 д, 12 к… В соседних квадратах рыбки совсем нет. Как поняли? Прием.

— «Дракон», «Дракон», «Дракон»… Понял вас хорошо. Продолжайте поиск. Выходите на связь в 23.00 в капитанский час. Вызываю «Космонавта»! Внимание! Я — Штаб. Вызываю «Космонавта»!

Радист повел стрелкой по шкале волн, и вдруг в радиостанцию ворвался громкий, грубый голос:

— Штаб! Штаб! Штаб! Я — «Индигирка», прошу меня вызвать!

Его перебил хрипловатый голос:

— Я — «Космонавт». Слушаю. Прием.

Ковынев и радист недоуменно переглянулись.

— «Космонавт», повремени немного, — как-то по-домашнему сказал Ковынев в микрофон. — «Индигирка», слушаю вас, «Индигирка»!

— Штаб! Штаб! Я — капитан «Индигирки» Арсеньев. Это безобразие! Требую собрания капитанов сейнеров!

— Василий Иванович, ты не ори на весь океан, не ори на весь океан, говори по сути. Прием.

— По сути, Петр Степаныч. Я слышал ваш разговор с «Драконом». Он напал на крупный косяк, загрузился до клотика. Как поняли? Прием.

— Понял вас хорошо.

— Они сами идут с уловом, а данные скрывают. Я рядом, в квадрате 14 д, перед рассветом взял за один подъем полста центнеров. «Дракон» темнит. Как поняли? Прием.

— Понял вас хорошо. Благодарю. Выходите на связь в 23.00. Насчет поведения «Дракона» обсудим. «Космонавт», слушаю вас, «Космонавт»! Прием.

— Петр Степанович, вас тут давно ждут, — обратился радист к Ковыневу.

Тот обернулся и увидел Ирину.

Положив на стул футляр с чертежами, она с любопытством осматривала радиостанцию.

— Здравствуйте, товарищ Ковынев! Я к вам из НИИ, из Владивостока. Сергеева.

— Понял вас, понял, — перебил Ковынев. — Я радиограмму получил. В курсе. Дело, конечно, срочное, но женщина молодая, садись, можешь обождать минуточку…

— Я — «Космонавт», — донеслось из аппарата. — Я — «Космонавт». Как слышите? Прием.

— Слышу вас хорошо. Прием.

— Ну, обстановочка обычная. В моем квадрате ветерок. Ветерок 6–7 баллов. Рыбку эхолот пишет. Как будем брать, не знаю. Нахожусь в квадрате 31 д, 31 д. Как поняли? Прием.

— 31 д, «Космонавт». Понял вас хорошо. Прогноз для вашего района неблагоприятный, неблагоприятный. Уходите на вест в район 14 д. Разговор с «Индигиркой» слышали? Прием.

— Разговор слышал. Иду на вест в район 14 д. Выйду на связь в 23.00.

Радист щелкнул выключателем, и в комнате наконец наступила тишина.

Ковынев закурил папироску, устало обернулся к Ирине:

— Давно была на западе?

— Где?

— Ну где, в Москве, конечно.

— Еще в апреле. Эксперимент разрешили.

— Знаю, как разрешили. Взяли начальство на арапа. Я не про это, — отмахнулся от дыма Ковынев, — интересно, монорельсовую дорогу сделали уже? Где прошла?

Ирина пожала плечами.

— А еще в Москву ездила! Я там в районе Третьей Мещанской жил, когда в Реввоенсовете работал… Со студентками прибыла?

— Я тоже еще студентка. Я на заочном. Четвертый курс Дальрыбвтуза.

— Знаю. Нам смена куется. Замужем?

— А в чем дело?

— Мужиков тут полные пароходы. А вот поселить мне тебя негде. Будь ты мужик — другое дело.

— Я пока в общежитии устроилась. Давайте мне судно. Скоро генераторы привезут.

— Ишь какая, сразу судно ей подавай! Чего это у тебя там в трубочке — переворот в науке и технике?

— Показать? — оживилась Ирина, берясь за чертежи.

— Наслышан в общих чертах, — махнул рукой Ковынев. — Откровенно говоря, на моем веку много вас таких приезжало, а рыбка все потом достается, потом и кровью, красавица… А судно придется дать. — Он начал смотреть по реестру. — Дадим кораблик, дадим пароходик… Москва прикажет — всё дадим. Вот имеется «Космонавт» — средний рыболовный траулер, а проще — СРТ. Годится?

— Надо посмотреть, — осторожно сказала Ирина. — Во-первых, нужно, чтоб была большая вместительность трюмов…