Свет небесный

Слепое чувство отчужденья —
тревожное — владеет мной.
И вижу снежное виденье,
а не реальный сон земной.

Отторжена от многословья,

наряд отбросив золотой,
природа, полная безмолвья,
спит, убаюкана зимой.

Цвела ведь, пела с возбужденьем, —

и в снежное взята кольцо.
Кто неожиданным движеньем
вмиг изменил её лицо?..

Не так ли мы себя скрываем

в хитросплетеньях, цель храня...
Стою, стою, неузнаваем,
как бы на грани: я — не я...

* * *

Морозная степная сторона,
искрится свежесть выпавшего снега,
голубизна к нему стекает с неба
и солнечных лучей золотизна.

И, радуясь взахлёб великолепью,

моя лыжня стремления полна:
спешит к тебе, обласканная степью...

Хотя в столице Южного Урала

бесчинствует с утра крутой мороз,
но возле мёрзлых городских берёз
мне вновь твоя улыбка засияла.

И это — не случайность, не ошибка:

в моих руках букетик белых роз
согрела неспроста твоя улыбка!

* * *

Холода вовсю крепчают,
и уже — куда ни глянь —
степи снежные качают
немо утреннюю рань.

И от речки Юрюзани

по дороге в Усть-Катав
чудо-сани — ой вы, сани! —
мчатся, ветер обогнав.

И вороны врассыпную

устремляются от них.
Хвалят лошадь вороную
и невеста, и жених.

И крещенские морозы

тоже хвалят: «Хороши!»
Прижимают к сердцу розы,
что по-летнему свежи.

Снег искрит... трещат сороки...

Колокольцев перезвон...
Зарумянил твои щёки
посиневший небосклон.

* * *

Обтёсана
морозной, звонкой стынью,
стоит зима, очистив небосклон
над городом,
похожим на пустыню,
лишь слышен чуть
трамваев сонных звон.

И холодом небесным

дышат звёзды,
дырявя полог
неподвижной тьмы.
И у прохожих —
торопливых, поздних —
поскрипывают тёплые пимы.

Но мы не слышим,

как в немом сияньу(?е,и)
само собой
свершается в тиши
подспудное и древнее
слиянье
Земли и Неба, Тела и Души...

* * *

Удивительно, — зимнее поле
дразнит привкусом хлебушка с солью,
хоть в глазах лишь пустыня безбрежная —
голубая, лиловая, снежная...

Говорят, что ни поле — былинное,

даже если оно не целинное.
Здесь шофёры настырны и ловки,
но в метелях побольше сноровки.

Ветер рвёт пряди снежные в клочья,

он — хозяин, разгневанный, в поле.
А увязнешь в снегах среди ночи —
верь удаче, надежде и воле.

Отнесись философски к заминке,

без истерик, как путник бывалый...
Поутру — ни следа, ни ветринки,
лишь сугробы, что как перевалы.

* * *