Свет погасших отражений (СИ)

Он подвел ее. И недостоин претендовать на то, чтобы быть рядом с ней. Она же — выходила замуж и уезжала в Миссену. В Миссену, где она будет графиней, который уж точно не нужен Палач Неатира, мужчина, неспособный даже сдержать самонадеянное обещание.

Его дорога лежала на север, её же на юг. И он мог лишь надеяться на то, что однажды Судьба все-таки сведет их вновь.

Это страшно.

Страшно однажды обнаружить, что все, чем ты был, все, что придавало смысл твоему существованию, — обратилось в дым.

Как жить дальше?

Тэрл никогда бы не подумал, что однажды ему придется задаться таким вопросом. О таких вещах рассуждали философы, драматические герои и романтичные юнцы. Мужчины не задаются такими вопросами, они просто делают свое дело. Им некогда философствовать.

Значит ли это, что он больше не был мужчиной?..

Всю свою жизнь Тэрл знал, что ему не суждено дожить до старости. Что рано или поздно он погибнет в бою. Просто однажды кто-то из противников окажется сильнее, быстрее, умнее или просто удачливее. Непобедимых нет. Рано или поздно проигрывает каждый.

Но не так же! Только не так! Быть разгромленным, погибнуть, — но не стать беспомощным калекой!

Треснул стол под ударом могучего кулака. Бессмысленно. Как же все это бессмысленно! Больше никогда не суждено ему сразиться с настоящим врагом. Вымещать бесполезный гнев на предметах мебели — это все, на что теперь годится его сила. Все, что он теперь может.

Да еще эта королева, будь она неладна… Если бы Тэрлу пришлось самому заботиться о пропитании, он бы, наверное, нашел выход. Он сам не знал, какой именно, но если припрет, человек и не на такое способен. Но своими «милостями» Леинара по сути сказала: «Живи, доживай свой век в мире и покое, в сытости и довольстве, сладко почивая на лаврах, как мечта стадного скота».

Для воина и мужчины нет худшего унижения.

Все вокруг относились к нему с уважением. Воздавали ему почести. Но эти почести не вернут ему руку. Они ничего не сделают с тем, что путь воина для него закрыт навсегда и навеки.

А другого пути Тэрл не знал и не желал знать. Он не видел себя ни купцом, ни царедворцем, ни иным паразитом. Королева-регент озадачила его строевой подготовкой солдат в армии Миссены, но оба прекрасно знали, что это лишь иллюзия. Иллюзия его полезности.

Ведь с этим справился бы любой толковый сержант. Для этого не нужен был герой многих кампаний.

Для этого не нужен был Тэрл Адильс.

Свадьба прошла тихо и буднично. Формальный обряд. Формальный праздник. Даже первая брачная ночь стала лишь отдачей супружеского долга — с обеих сторон. Может быть, потому что без руки его ласки стали неловкими и неуклюжими.

А может, потому что каждый из них по-прежнему мыслями витал среди собственных трагедий.

Какая-то часть его вспоминала, что говорил лорд Грегор о силах эжени, и несмотря ни на что, надеялась, что став его женой, Лана сможет больше. Что для своего мужа она все-таки сможет сотворить чудо. Но разумом Тэрл понимал, что это глупость.

Чудес не бывает.

Естественно, разум в очередной раз оказался прав. Брак с ним не сделал чародейку сильнее; наоборот, она все реже обращалась к магии. И в каком-то смысле Тэрл был даже по-своему рад этому.

За время войны магии и черного колдовства он навидался вдоволь. И всей душой хотел, чтобы Лана, его супруга, была от этого дерьма как можно дальше. Он хотел спасти её. Пусть навсегда забудет про черное колдовство: оно ей больше не нужно. Колдовство не исцеляет и не помогает, оно не делает жизнь людей лучше. Все, что оно приносит, это горе, раздоры, ужас и смерть. Оно делает людей беспомощными перед волей чудовищ в человеческом обличье.

Так что пусть Лана держится от него подальше. Пусть живет тихой мирной жизнью благородной идаволльской леди, графини Миссенской. По крайней мере, это ей Тэрл, даже будучи калекой, дать все еще мог. И когда она поймет это, то будет ему искренне благодарна.

Это придавало его жизни смысл.

Последняя мысль заставила его запнуться. Действительно? Придавало смысл? Он жил… Ради этого?

Мысли путались. Наверное, последняя бутыль вина все-таки была лишней. Никогда раньше Тэрл не пил так много: военное дело требовало ясной головы, и даже на праздниках он не позволял себе напиваться. Но что толку от ясной головы, если нет руки, воплощающей ее идеи?

Что толку теперь от его головы, когда нет смысла жить?

— Неужели Лана — это все, ради чего я живу?

Бывший командующий гвардией не знал ответа на этот вопрос. Он не знал, действительно ли чародейка незаметно для него стала занимать его мысли настолько, чтобы ради нее, ради того, чтобы дать ей спокойную жизнь, стоило продолжать жить самому.

Но другого смысла он не находил. Утопающий хватается за любую соломинку, которая позволит ему чуть дольше чувствовать себя живым.

Выскользнул из пальцев, разбиваясь, бокал с вином. Тэрл тихо выругался. Сколь многие вещи теперь придется учиться делать заново. Сколь многое он совершенно не привык делать левой рукой. Хорошо хоть Лана помогала…

Не будь ее, он давно уже отметил бы победу праздничным салютом в висок.

— Еще вина! — гаркнул прислуге бывший воин.