Свет призрачной звезды.

Ю Сто стоял у иллюминатора, наблюдая за ходом сражения. Его отчаяние и растущее недовольство приказами господина, противоречащими законам логики робота, усиливались с каждой вновь поступающей в информацией об угасании очередной электронной платы. Удерживаемый страхом Ю Сто ничего не мог предпринять для спасения подданных. Робот не решился отдать спасительный приказ кораблю о залпе из тепловой пушки по основному корпусу и шетпевной выплавке, где были сосредоточены основные силы врага. Не рискнул он и привезти сюда на корабле новое войско, не получив соответствующего распоряжения Эйнара, связь с которым наладить не удавалось. Подгоняемый отчаянием Ю Сто часто повторял попытки связаться с господином, но передатчик был сломан, или выключен по необъяснимой прихоти биологического существа.

Все больше роботов погибало в затянувшемся бою, а лангебютены давно были сбиты. Ю Сто понимал, чем может грозить ему проявление свободной воли, предусмотренной создателями, и потому не ослушался приказов господина. Но его терпение ослабевало, а свободная воля крепла, опутывала невидимой сетью искусственный интеллект. Когда шетпевная выплавка взорвалась вместе с запертыми в ней семнадцатью роботами, и взметнувшийся в небо едкий пепел начал оседать на обшивке корабля, Ю Сто направил “Марию” в лес Чевтатетин, к подножию Бездонной горы.

Командир боевых роботов нашел господина сидящим на большом сером валуне посреди пустынного места, образованного глинистыми отвалами, каменными глыбами и песком, сошедшими с обрушившейся вершины горы и погребшими под собой травы, кустарники, молодую поросль амдоборов. Старые деревья устояли под натиском. Песчаные волны местами повредили их острую кору. Насекомые попрятались. Ветер тянул с вершины вихрастые песчаные клубы, белесой россыпью они оседали на черных сапогах Эйнара.

Захватчик сидел со склоненной головой, упершись локтями в колени и соединив пирамидкой кончики пальцев припорошенных пылью рук. Он молча повернул голову, не поднимая ее и взглянул исподлобья сквозь пряди растрепанных волос на подошедшего командира боевых машин. Взглядом объяснил Ю Сто, что тот впал в немилость.

— Где ты пропадал? — прохладно осведомился Эйнар, — Что такого невероятного могло произойти в Радмоке, чтобы так надолго задержать твое возвращение? Узнав, что мой передатчик сломан, ты обязан был прилететь сюда незамедлительно. Неужели так сложно для боевых машин уничтожить маленький отряд велян?

— Господин, наше войско разгромлено. Повстанцы уничтожили четырнадцать подразделений. “Мария” становится неуправляемой. Она зависла над Авыфонтином на пути в Радмок. Требовала найти некоего Григория Громова. Я убедил ее лететь дальше. Пообещал отыскать его. Практически все корпуса военного завода номер три взорваны. Повстанцы синтезировали вещество, не реагирующее с тисолиевой кислотой, и создали оружие на его основе. Эта кислота превращает в жидкость самый прочный металл. Я прилетел, чтобы попросить вас об отмене некоторых запретов. Разрешите мне ударить по заводу из тепловой пушки и уничтожить вражеские отряды.

Ю Сто говорил, низко склонившись. Его свободную волю подавил страхом перед непобедимым захватчиком. Завершив просьбой необычно эмоциональный для робота отчет о сложившейся обстановке, он поклонился еще ниже и застыл в таком положении, ожидая ответа.

Но его повелитель медлил с ответом.

Эйнар, отвернувшись от командира боевых роботов, сжал в замок пальцы, опустил голову еще ниже, так что со стороны Ю Сто из-под его свободно свисающих волос замечался лишь острый кончик длинного носа. Об уничтоженных машинах Эйнар не жалел, если рассматривать их в личностном качестве. Не угнетали его и предстоящие расходы на изготовление новой боевой техники, вся государственная казна принадлежала ему, даже если бы повстанцы перебили всех велянских роботов, он мог приобрел на другой планете образцы с более надежной защитой. Его не привело в подавленное состояние известие о разгроме завода, но пробудило волну агрессии. Завоеватель не мог оставить безнаказанным бесчинство велянского ополчения, но использовать против врагов самое разрушительное оружие ему не позволяла просьба любимой девушки.

"Они убьют меня, Эйнар”, — так же четко, как помнил слова Лары, он помнил волны ее слабой энергии. Они и сейчас пробудили в нем ответную волну, что смогла заглушить жажду страшной мести повстанцам.

Растворенный в воздухе яд медленно убивает Лару.

— Нет, предыдущий приказ остается без изменений. — Эйнар поднялся и, надменно вскинув голову, встряхнулся, сбрасывая наметенный ветром слой пыли.

Синие огоньки промелькнули бликами по его коже и одежде: ремас удалил оставшуюся грязь. Эйнар подошел к Ю Сто, положил ладонь на огромную металлическую голову. Соприкосновение когтей с броней робота вызвало короткий пронзительный скрип.