Свет уходящих эпох (СИ)

   Постепенно живущим стало казаться, что все делается словно само собой, без их усилий. Проводя время в развлечениях, которых тоже в городах Бросс Клагана было немало, работу они стали считать тяжкой и лишней обязанностью, тем более что плоды своей работы они никогда не видели - если ремесленник создавал что-то, то это тут же покупал купец и увозил в дальние страны, где можно было продать это подороже, а в быту сами горожане пользовались произведениями рук совсем чужих мастеров. Ножи и другие инструменты везли из далекого Велигорья. Ложки, столы, стулья, шкафы, а также многое из кушаний привозили из Дир-Амира. Тканями самой разной расцветки и выделки славилась Дивиана. Строителями в Бросс Клагане были в основном хротары Восточного Взгорья, и только они могли любоваться творениями своих рук, растущими по всей державе.

   Одним словом, все делалось словно бы само по себе, и, не чувствуя, что от них что-то зависит и что они могут на что-то повлиять, люди были предоставлены сами себе и становились одинокими посреди всего накопленного богатства. Если что-то и делалось, то только ради развлечения - чтобы было "хоть что-то новенькое". И потому маги пользовались тут особым почетом, как фокусники, которые могут поразвлечь богатых зрителей.

   Когда к власти пришел Иль Росс, положение здорово изменилось. Жизнь оживилась, все почувствовали приближение перемен, правда, мало кто мог понять, к лучшему они или к худшему. Но, поскольку дальше жить, как живется, становилось тоскливо, большинство обрадовалось переменам.

   Маги стали стекаться в Бросс Клаган, ко дворцу нового правителя, со всей земли, и те, кто еще развлекал зрителей фокусами, и те, кто вел уединенную жизнь в необъятных лесах Великолесья.

   Среди жителей Бросс Клагана поползли слухи о возвращении Первого человека, будто бы собирающего всех желающих где-то на границе между Дир-Амиром, Дивианой и Бросс Клаганом в общину, в которой возрождает древний уклад жизни. Уставшие от одиночества и пресытившиеся жизнью, многие из обитателей городов отправились на поиски этого места, но больше от них не было ни слуху, ни духу, и те, кто пока колебался, направиться ли им по стопам ушедших знакомых, предпочли остаться на месте.

   Однако корабли меж Северными островами и материком забегали быстрее, и чаще стали мелькать в прибрежных городах наконечники копий и шлемы воинов. Заговорили о приближающейся большой войне.

   - Верно, - говорили одни, - сколько можно терпеть? Кто из других народов может сравниться с нами по могуществу - а мы должны считаться с ними, как с равными!

   - Но все народы созданы равными, - говорили другие, - и мы должны уважать их, как соседей!

   - К чему это лицемерие? Созданы равными - но добились разного, и большего добился тот, кто большего достоин. А раз так, пора заставить признать остальных, кто настоящий властелин мира! Много ли веков прошло с тех пор, как дрожали перед нашими полками окрестные страны?

   Сторонники мира качали головой и уходили. Ни те, ни другие не отдавали себе отчета, что мысли, произносимые ими, были совсем не их. Просто они часто слышали это от жрецов в храмах, еще не так давно - о святости жизни каждого человека, а в последнее время все чаще - о справедливости того, что одни получают в жизни больше, другие - меньше. Как можно заметить, одно другому не сильно противоречило...

   Возле дворца правителя была установлена длинная стена, покрытая с обеих сторон ровным слоем черной глины. Это была так называемая "стена Слов", на которой любой житель города мог мягкой белой галькой написать свое личное пожелание или просьбу к правителю, при этом сам оставшись неизвестным. В обязанности правителя входило каждый день читать все, что было написано на этой стене, и писарь, следовавший за ним, записывал самое важное, по мнению правителя, в длинный список дел, после чего стену мыли, подготавливая к новым записям.

   Дан Тэй в свое время пренебрегал этой обязанностью, что тоже вменяли ему в вину. Иль Росс выходил к стене с удовольствием, знакомясь с образчиками мыслей своих подданных.

   - Вы посмотрите, - он обращался к двум магам, шедшим вместе с ним. Писарь и четверо охранников держались чуть поодаль. Иль Росс вышел из дворца без посоха, держа правую руку на перевязи и указывая на стену левой рукой. - Для чего у нас используется великое искусство слова! В Дивиане мудрецы создали целую науку о красивом плетении слов - правда, тамошние краснобаи часто забалтываются настолько, слушая собственные слова, что забывают об их смысле. В Саареме придворные мудрецы научились так играть словами, что любое их слово будет иметь десять смыслов и они твоими же собственными словами могут доказать тебе, что ты имел в виду то, что ты совсем в виду не имел. А у нас? Стоило дать всем возможность высказаться, не опасаясь наказания - и первое, что мы услышали, были потоки брани, изливаемые на нас и друг на друга!