Свет упавшей звезды

В душе боролись два чувства. Первое — раздражение. Заставляя генерала Со Тханту охранять меня изо всех сил, Ёншин ставил его в патовую ситуацию — в месте, где стычки перерастают в небольшие локальные войны, распылять внимание опасно.

А второе… Было приятно, что обо мне заботятся настолько, что готовы ослабить границы.

— Все гораздо серьезнее, госпожа Стелла. И я надеюсь, что вы не будете совершать глупостей.

— Не беспокойтесь, генерал, — вступил в разговор молчавший до того Хансо-ран, — она не ребенок и прекрасно все понимает.

Улыбка на моих губах стала пластиковой. Хансо-ран все правильно сказал, но я и сама могла ответить!

Генерал хмыкнул и кивнул:

— В таком случае… вам уже приготовлены покои. Они, правда, не слишком уютные, мы не рассчитывали, что вы прибудете так быстро. Собственно, по этой же причине не приготовлены места для ваших… хм… бойцов. Людей мы разместим, а вот собак…

— Мои всегда рядом со мной. И днем, и ночью. А с остальными… если позволите, я что-нибудь придумаю.

Генерал кивнул и вернулся к своим свиткам.

Мы снова оказались на улице. Окружающие то ли уже потеряли интерес к собакам, то ли дисциплина была на уровне, но вокруг снова царила упорядоченная суета. Каждый занимался своим делом.

На меня в ожидании смотрели десятки глаз, и я с трудом подавила желание спрятаться за Хансо-рана. Он и так много для меня сделал. Слова Императора, что ёнмиран сам требовал отправки на границу, согрели лучше пледа из кашемира и прогнали нервный озноб. Я отвечала за множество людей, но я была на одна.

Хансо-ран улыбнулся:

— Вы так и не научились скрывать эмоции. По лицу можно прочитать, о чем думаете. Так нельзя, госпожа. Здесь хоть и не Дворец, а врагов не меньше. Генералу Со доверять можно, но он не задумываясь пожертвует вами ради страны. А потом сам отнесет свою голову на плаху.

На крыльцо выскочил адъютант. Один из солдат, подметающих двор, встрепенулся и, бросив метлу, кинулся на его зов. А после подошел к нам:

— Генерал велел проводить вас в ваши покои.

«Покоями» здесь называли две крохотные комнаты, одной из которых отводилась роль спальни. Как по другому назвать пустое помещение три на три метра, я не знала.

Солдаты занесли сундуки — с личными вещами и документами, поставили вдоль стен.

— Если что-то понадобиться, только скажите.

— Подождите! — остановила я проводника, — Мои люди…

— О них позаботятся, госпожа.

— Я прослежу, — кивнул Хансо-ран.

Я вдруг почувствовала себя в коконе. Крепком, надежном, уютном. То, что ёнмиран готов позаботиться о моих подчиненных даже раньше, чем своих, дорогого стоило. Слезы подступили к глазам. Я проглотила комок, обжигая болью горло и улыбнулась:

— Я пойду с вами, Хансо-ран.

Спину мне буравили пристальные взгляды мужчин. Пялиться откровенно не смели — вид Хансо-рана призывал наглецов к осторожности, но стоило нам пройти, вся вежливость исчезала.

— Мужланы, — шепнул ёнмиран, — не обижайтесь. Простым солдатам неведома деликатность.

И я благодарила судьбу, что она послала мне такого защитника. Мужчину, рядом с которым я чувствовала себя уверенно, а когда он был далеко, начинала скучать.

Вольеров, как и говорил генерал, мы не увидели. Для собак отвели навес.

— Привяжите здесь, — услышала я командирский голос, — и ступайте к кухне, вас велено накормить.

Мои люди тут же возмутились:

— Сначала устроим собак. Поесть успеем. Здесь есть солома или бамбук?

И закипела работа.

Я не вмешивалась — они справлялись сами. Умело. Правильно. Точно.

В утрамбованную до каменного состояния землю вбили столбики. К ним привязали собак. Очень грамотно — развели тех, кто недолюбливает друг друга в разные стороны, провокаторов устроили рядом с добродушными особями… Поставили миски с водой. И отправились за добычей.

Солдаты отрабатывали удар на чучелах из соломенных жгутов, так что в материале недостатка не было. Эти длинные жгуты мои ученики связали в тюки и закрыли навес с трех сторон. Получилось неплохое укрытие. И только устроив собак, люди направились к кухне.

— Они у вас молодцы, — восхитился Хансо-ран.

— Да. И я за них очень боюсь! Кстати, где они жить будут?

Большое помещение с двумя рядами возвышений вдоль узкого прохода. У стены расположились сундуки для личных вещей, на них лежали аккуратно свернутые матрасы.

— Неплохо, — одобрил Хансо-ран, оглядев стены и потолок, — Сухо, не продувает… Госпожа Стелла, я провожу вас и вернусь к своим людям.

— Я найду дорогу. Спасибо вам.

Хансо-ран все же настоял на своем. Но честно довел только до крыльца. И смотрел, как я на него поднимаюсь.

Обстановка в комнате немного изменилась. Линен как-то заставила двух солдат помогать себе, и уже раздобыла и низенький столик, и подушки для сидения. А еще — разобрала кое-какие вещи и накрыла обед:

— Готовят здесь не очень вкусно, но сытно. Но вы не беспокойтесь, госпожа, это только сегодня я вам из общего котла принесла. Завтра сама приготовлю!

Похлебка пахла рыбой, а рисовые шарики показались пресными. Но это была еда!

— Не надо. У тебя и без того забот немало.

Я быстро управилась с едой, а Линен уже несла чистую одежду: