Свет упавшей звезды

Пробиться в кабинет генерала не удалось — его охраняли чуть ли не лучше императорского. Пришлось поджидать на улице. Хансо-ран посмеивался, но смириться не предлагал. Мало того, устроил учения своих енмино на площадке неподалеку. Его присутствие придавало сил, и когда генерал показался в дверях, мой энтузиазм оказался даже сильнее, чем нужно.

— Вы следите, чтобы ваши солдаты были сыты, обуты, одеты. Чтобы спали в домах с крепкими крышами и без щелей, в которые может забраться зимняя стужа. Я не люблю сравнивать людей и животных, но сейчас сравню: собаки — те же воины. Им нужно место, чтобы отдохнуть после тренировок и службы, и хорошая еда, чтобы хватило сил для работы.

— Мои люди — не собаки! — генерал скрестил руки высоко на груди.

— Но и мои собаки — не дерьмо под сапогами! — кровь прилила к щекам, стало жарко, хотелось заорать и кинуться на собеседника с кулаками. Как же надоело это презрительное отношение!

— Но они — всего лишь псы! Им должно хватить…

— Генерал, — я едва сдерживалось и то, как дрожит голос, замечала и сама, — Ваш меч — всего лишь железка, пусть он и вышел из рук великого мастера. Но будет ли он разить врага, если вы начнете рубить им дрова? Или забудете очистить от ржавчины? Или решите обойтись без заточки? Собака — то же оружие. Только живое.

Руки медленно опустились, хотя пальцы продолжали сжиматься в кулаки. Но итогом разговора стало выделение места под вольеры.

Ёнмино принимали участие в их строительстве наравне с отрядом. А вот меня Хансо-ран старался оградить от лишних забот:

— Жизнь в гарнизоне тяжелая, не стоит делать её еще сложнее.

Но лишней работы и не было!

Собаки стали выходить в патрулирование. Помогали искать контрабанду, причем в две стороны. Еще во Дворце мне сообщили, что особой любовью подпольных торговцев пользуется белый императорский женьшень и редкая синяя краска, необходимая для производства особой керамики. Первое — вывозили, второе — ввозили, «забыв» заплатить пошлину.

К счастью, краска имела специфический запах. Ко времени приезда в крепость три собаки показывали хорошие результаты. И, сменяя друг друга, они старательно обнюхивали подводы, короба мелких торговцев, одежду простых путников. После того, как они нашли краску в посохе шамана, отношение к отряду несколько изменилось.

А вскоре собакам начали приписывать магические способности. Особенно Нюте и Даше. Первая, уже обученная выборке, легко переключилась на контрабанду, а вторая… Даша, как всегда, отличилась особо.

По вечерам Генерал обходил гарнизон. Проверял часовых, смотрел, все ли в порядке. Я быстро переняла эту привычку. Прогуливала собак на ночь, а заодно подходила к вольерам. Генерал вежливо здоровался при встрече, но и только — согласно его совету, рядом со мной всегда был кто-то из мужчин. Да и я перестала носит женскую одежду — вернулась к мужской. И удобно, и практично. И мужчины не так внимание обращают.

В этот раз мы привычно обменялись поклонами, но стоило генералу пройти мимо, Даша вздыбила шерсть на спине и заворчала.

— Стойте!

Генерал резко развернулся. Его взгляд весил немало, но обращать снимание на недовольство командующего приграничной армией времени не было.

— Даша, взять!

Ошибиться было не возможно — она так реагировала только при реальной опасности. Темная тень рванула к вольерам и взметнулась в прыжке. И там, куда она приземлилась, мелькнул слабый отблеск — сталь отразила свет факелов.

У меня ноги подкосились, но ведь недаром я натаскивала собаку уже здесь, в Ранко! Даша знала, что такое нож и меч. Вскрик, и сплетенные в клубок тела упали на землю. Собачий взвизг сменился рычанием.

Мужчина в черной одежде скрючился у ног подбежавших людей. Прокушенную руку он прижимал к груди, а нож лежал рядом. Кто-то пинком отбросил его в сторону.

— Скажите своей собаке отдать пленного, — раздался уверенный голос генерала.

— Даша, ко мне!

Она спокойно уселась возле моей левой ноги, но по прежнему смотрела на врага, готовая снова защищать.

Пленный едва волочил ноги, но от его взгляда, брошенного на ротвейлера, у меня на затылке волосы зашевелились.

— С тобой все в порядке? — подошел Хансо-ран.

— Да, — мои руки оглаживали возбужденную дракой собаку, и я не сразу заметила, что ёнмиран обратился ко мне неформально.

— Мы уже так общаемся? — ран на Даше не оказалось, что успокаивало.

— Если ты не против, — он улыбался, потом спохватился, — с собакой все хорошо?

— Да. Надо проверить остальных.

То, что лазутчик притаился прямо на крыше вольера, не радовало. Собаки не подняли шум, даже не залаяли. Это требовало осмысления. А пока следовало выяснить, кто же пожаловал в крепость.

Допрос вели в тюрьме — глухом помещении, наполовину утопленном в земле. Скрещенные копья дали понять, что нас там не ждут. Пришлось возвращаться в надежде, что генерал потом все расскажет. Но особо на это рассчитывать не приходилось.

— Что-то не так? — Хансо-ран поражал заботой.

— Я не пойму, почему молчали собаки. Даже не залаяли.

Вольеры стояли двумя рядами, между ними — неширокий проход. Раскинь руки, и коснешься противоположных решеток.