Свет в конце аллеи

С того самого дня, когда Саша сообщил ей о своем разговоре с приезжим боссом, Людка жила в странном, суматошном возбуждении. Все эти прежние, казалось, давно забытые и дурацкие девчоночьи мечты, мысли, картины всколыхнулись в ней — Франция, французы, французский язык… Ну да, она мечтала об этом когда-то давно, еще до беременности (а забеременела она на четвертом курсе и еле-еле дотянула учебу), мечтала, как все это будет прекрасно, как они приедут в один прекрасный день в Москву, эти странные, прекрасные, не наши люди, — увидят первую страну социализма, и город, и людей, а первой — ее, Людку, потом и все остальное они увидят (и полюбят) через нее (само собой разумелось, что ее они просто не смогут не полюбить). Логическое развитие и последствия этой неизбежной любви Людка перестала рисовать себе в мыслях только тогда, когда начался ее бурный роман с поэтом, однако все остальное — и их восторг, и ее замечательная, высокопатриотическая роль в этом первом путешествии гостей из страны империализма по нашей свободной земле — эти картины она лелеяла в воображении очень долго, пока они не заглохли в Озерковских аллеях, не развеялись в осенней дрожи осин, не стали вовсе уж нереальными среди здешних идиллических лугов и проселков, и вдруг — на тебе, вот, все снова, и так вдруг, и теперь! — Сашка, умница, какой он все же родной, какой настоящий, не забыл, впрочем, она ведь и раньше знала, так что этот реверанс шел как привычная заставка ко всем невероятным и красочным картинам путешествия, которого непременной участницей была она, Людка, уже повзрослевшая с инязовских времен, но совсем еще молодая, чуть погрустневшая и такая милая, такая интеллигентная, все понимающая женщина, «ля бель энтерпрет рюс…».

В сентябре Людка уехала в Москву встречать свою первую группу. Валечка и Зина наперебой ее уговаривали, чтоб она не волновалась, потому что они заберут Варьку из сада, раз у Саши сегодня партийно-комсомольское собрание, и чтоб она вообще не думала ни о чем — они присмотрят, — а лучше настроилась на предстоящую встречу, чтобы не опозориться. Зато потом, когда вернется, все-все им подробно расскажет, какие они, французы, и что же это такое все-таки — настоящая «дольчевита», что в переводе на русский язык с итальянского означает «сладкая жизнь», которая постоянно проходит где-то там за рубежом, несмотря на все трагические происшествия из телевизионной программы «Время».

Генерал смотрел вниз, в конференц-зал, отчетливо различая дальнозорким стариковским взглядом отдельные группы и даже лица. Вот она, молодая поросль, которая — и так далее, то самое поколение молодых, грамотных специалистов, пропагандистов бессмертного имени, которые должны нести, ежедневно доводить до сознания и пропагандировать в массах все то святое, что — однако пропагандируют ли, доводят ли должным образом, вот в чем вопрос? Отзвуки и всплески внешней жизни, которые изредка прорывались в глухой кокон его стариковского сознания, говорили о том, что не вполне, что недостаточно, не всей душой и не очень, именно потому собравшийся здесь сегодня передовой отряд, главный помощник и верный, надежный резерв, должен был всеми силами, этого ждал от них весь народ. И вот он, старый и уже слабеющий человек, мог дать им очень много из своего личного опыта бойца, мог на живых конкретных примерах напомнить, что они… Что? Он стряхнул наплывающую сонливость, бодро и остро поглядел в зал. Вот, например, хорошее открытое лицо настоящего русского парня, где-то весьма знакомое… Тревожное ощущение, что он должен вспомнить что-то такое, смутно связанное с этим лицом, стало раздражать генерала — он напрягался, мучился, осторожно блуждая по зыбкому краю памяти Нет, где же их всех упомнить ему одному — так о чем же я?.. Генерал отвел взгляд от парня и остановился на девушке в третьем ряду — это было строгое, красивое, интеллигентное лицо, каких много в русских селеньях и которое войдет в горящую избу, на скаку, на всем скаку, шашки наголо…

— Кто это у нас? — спросил генерал, наклонившись к соседу в президиуме и кивком указав на Зину. — Третий слева молодой кадр?

— Великанова, — ответил комсорг, старший сержант милиции, активист-общественник и выпускник ВЮЗИ. — Комсомолка, активистка, выпускница университета, экскурсовод, растущий молодой научный кадр и…