Свет в океане

На следующий день Гвен взяла отца под руку, пока они прогуливались по лужайке.

– Знаешь, я скучаю по этому месту, – сказала она, оглядываясь на огромный каменный особняк.

– Дом тоже по тебе скучает, Гвен, – ответил отец и, сделав несколько шагов, добавил: – Теперь, когда Грейс дома с Ханной, может, тебе пора вернуться к старому отцу…

Она закусила губу.

– Мне бы этого тоже хотелось. Честно. Но…

– Что – но?

– Мне кажется, Ханна еще не оправилась. – Она вынула руку и посмотрела на отца. – Мне ужасно неприятно говорить об этом, папа, но я сомневаюсь, что что-то изменится. А малышка! Я и не представляла, что ребенок может быть таким несчастным!

Септимус дотронулся до ее щеки.

– Я знаю одну маленькую девочку, которая была несчастна не меньше. Я думал, что, глядя на тебя, у меня разорвется сердце. После смерти матери ты не могла успокоиться долгие месяцы. – Он остановился и наклонился к отцветавшей розе с алыми бархатными лепестками. Глубоко вдохнув пьянящий аромат, он с трудом выпрямился, приложив руку к спине.

– Но самое печальное то, что ее мать жива, – не сдавалась Гвен. – И она здесь, в Партагезе.

– Да, Ханна действительно здесь, в Партагезе.

Гвен хорошо знала отца и не стала настаивать. Они продолжили путь в молчании: Септимус разглядывал клумбы, а Гвен пыталась заглушить жалобный плач племянницы, продолжавший звучать у нее в ушах.

Той ночью Септимус долго размышлял, как ему следует поступить. Ему уже приходилось иметь дело с маленькими девочками, потерявшими мать, и он знал, чем можно их отвлечь. Разработав план, он погрузился в здоровый и крепкий сон.