Свет в твоем окне

Не осознавая до конца, что она делает, Светлана вытащила кошелек и отдала сторублевую купюру. «Зачем я это сделала?» — спрашивала она себя, а ноги уже несли ее к театру. Звонить домой она даже не собиралась — Миша привык к поздним возвращениям жены с работы. Как всегда, перед самым началом спектакля в гардеробе была торопливая неразбериха, билетерши обступили опоздавших, предлагая им программки. Спектакль уже начался, и Света, пригибаясь, прошмыгнула в третий ряд и села на свое законное двадцать второе место. Действие увлекло ее, актерский ансамбль был чудесный, не зря теперь практикуется контрактная система. Лучшие актрисы и актеры московских театров были собраны в одной постановке. Светлана расслабилась и отвлеклась от своих горестных размышлений о смысле жизни. В антракте она вышла в фойе, с наслаждением наблюдая за прогуливающейся толпой зрителей. Их преимущественно составляли женщины, и лишь кое-где мелькали черные пиджаки мужчин. Когда она вновь заняла свое место, то с удивлением обнаружила, что пустовавшее во время первого действия место справа теперь было занято. Свет погас, началось второе действие.

— Позвольте программку, — попросили рядом.

Светлана скосила глаза — голос принадлежал седому мужчине.

— Благодарю, — через некоторое время прошелестел голос, и программка легла ей на колени.

В течение второго действия сосед еще несколько раз обращал на себя внимание Светланы. Он искренне смеялся и сопереживал, а в некоторые моменты что-то сердито бормотал и чертыхался. Когда спектакль закончился и публика, не щадя ладоней, продолжала вызывать артистов на сцену снова и снова, седой сосед вновь обратился к Светлане:

— Вам понравилось?

— Очень! — возбужденно ответила она.

— Да, ничего, ничего, — согласился сосед, сопровождая ее к гардеробу, — но на роль Ани все-таки надо было пригласить Мирошниченко.

Света с любопытством оглянулась на странного спутника.

— Мне кажется, что и эта актриса очень хорошо сыграла, — возразила она.

Они заняли очередь в гардероб, и теперь Света могла хорошенько разглядеть своего неожиданного собеседника. Ему можно было дать и пятьдесят, и шестьдесят лет — высокий, моложавый, с седой гривой, он чем-то отдаленно напоминал Эйнштейна, портрет которого висел у Светы над письменным столом во времена юности.

— Я давно слежу за успехами этого режиссера, — продолжал «Эйнштейн». — Однако позвольте представиться: Герман Кириллович.

Светлана назвала свое имя, Герман Кириллович галантно подал даме пальто и предупредительно распахнул дверь на улицу. Они вышли в расцвеченный фонарями и огнями рекламы вечер.

— Разрешите вас проводить, — попросил Герман Кириллович.

— Давайте немного пройдемся. — Света плотнее запахнула пальто.

Они двинулись медленным шагом по аллее бульвара.

— Светлана, а вы видели… — И Герман Кириллович назвал нашумевшую по всей Москве премьеру.

— Нет, — Света грустно покачала головой, — я живу, как говорится, в «культурном вакууме».

— Маленькие дети?

Света опять мотнула головой.

— Ревнивый муж?

— Нет.

— Работа?

— Да нет же! — чуть ли не со слезами в голосе вскрикнула Светлана.

— Простите великодушно, если я чем-то оскорбил вас, — всполошился Герман Кириллович, — я и не думал…

— Ничего, — она быстро справилась с собой и вздохнула, — мне просто не с кем пойти.

— Это очень, очень печально, когда молодая женщина говорит такие слова, — сочувственно произнес ее спутник.

— А что делать? — вслух рассуждала Светлана. — Муж не любит ни театров, ни гостей, ни праздников, ему скучно, он тяготится всем этим и спешит скорее домой.

Радужное настроение, овладевшее ею после театра, стало потихоньку рассеиваться. Почувствовав ее состояние, примолк и Герман Кириллович.

— Светлана! — вдруг воодушевился он. — Вы не будете возражать, если завтра мы пойдем на очень интересную премьеру в Ленком? У меня приглашение на два лица.

— На самую настоящую премьеру? — поразилась Света.

— Да, — серьезно ответил ее собеседник, — я буду вас ждать в шесть у входа в театр, договорились?

Света кивнула.

— Считайте, что я беру над вами шефство, — шутливо предупредил ее собеседник. — Вы будете моей дамой.

— Только не Пиковой, пожалуйста! — попросила Светлана.

— Как же Герман без Пиковой дамы? — подхватил Герман Кириллович, и они весело рассмеялись.

Подойдя к освещенному зеву подземного перехода, она повернулась к своему спутнику:

— Мне в метро, а вам?

— Я здесь недалеко живу, пойду пешком. — Мужчина махнул рукой куда-то сторону и, низко наклонившись, поцеловал ее руку. — До встречи завтра!

Всю дорогу домой Светлана чертыхалась и обзывала себя последними ругательствами, какие только имелись в ее лексиконе. «Дура, надо же так! Как затмение какое нашло. Не поеду я на эту премьеру ни за что!»