Свет за окном

– Ты так живо описываешь свои чувства! И теперь я точно знаю, что такое любовь. Констанс, прошу тебя, мне нужно кому-то довериться, не то я ума лишусь! Но сначала поклянись, что ни слова не скажешь брату. Поклянешься?

– Если ты просишь, конечно же, я ничего ему не скажу, – пообещала Конни, мрачно предчувствуя, чем именно Софи намерена с ней поделиться.

– Ну так слушай! – Софи глубоко вздохнула. – Уже несколько недель, как я поняла, что влюблена во Фредерика фон Вендорфа. И он тоже в меня влюблен! Вот! Я произнесла это, надо же, я наконец это произнесла!

Она даже рассмеялась от облегчения и порозовела.

– Софи… – только и смогла вымолвить Конни.

– Я знаю, Констанс, знаю все, что ты можешь на это сказать. Что это невозможно, что у нашей любви нет будущего. Но разве ты не понимаешь? Я боролась с собой долго-долго, старалась уговорить себя, что мы не можем быть вместе, но сердце меня не слушается. И Фредерик – с ним все точно так же. Мы не властны над нашими чувствами. Мы просто жить друг без друга не можем!

– Но, Софи, – выговорила Конни, глядя на нее с ужасом, – ты ведь понимаешь, что любые отношения между вами невозможны, ни сейчас, ни в будущем? Ты не можешь этого не понимать! Софи, Фредерик – высокопоставленный нацист. Если союзники выиграют войну, ему почти наверняка грозит арест или даже смерть…

– А если выиграют немцы?

– Вот еще! Они никогда не выиграют! – Такое Конни и обсуждать всерьез не могла. – Но чем бы ни кончилась эта ужасная война, после нее люди, воевавшие с разных сторон, никогда вместе не уживутся. Такая семья ни у кого не встретит поддержки.

– Мы это понимаем, конечно, но Фредерик уже продумал разные способы, как выйти из ситуации.

– Так ты это всерьез, про совместное будущее? – У Конни челюсть свело от напряжения. – Но как? Где?

– Бывает так, Констанс, что руководитель страны устанавливает свои правила, но это не значит, что все, кто вынужден ему подчиняться, разделяют его убеждения.

Конни в отчаянии схватилась за голову.

– Ты хочешь сказать, Софи, что Фредерик убедил тебя, что не верит в идеалы нацизма? Но он – национал-социалист и прямой участник событий, приведших к страданиям миллионы людей! На нем ответственность за все, что происходит сейчас в Европе! Твой брат говорил мне, что Фредерик в подчинении у самого Гиммлера. Он…

– Нет! Фредерик притворяется – точно так же, как мы! Он образованный, культурный человек, он набожный христианин, он против догм нацизма! Но что он может поделать? – Софи вздохнула. – Признавшись, что он на самом деле думает, он подпишет себе смертный приговор.

Конни молча смотрела на бедную, запутавшуюся Софи. Мало того что физически слепа – еще и чувство ослепило ее настолько, что она верит всему, что говорит ей возлюбленный!

– Нет, Софи, я не в состоянии поверить тому, в чем ты пытаешься меня убедить, и ты тоже не должна этому верить. Разве ты не видишь, к чему подводит тебя этот человек? Он тебя просто использует! Смею предположить, что у него есть сомнения относительно Эдуарда, и он рассчитывает, что ты поможешь ему узнать правду!

– Ты ошибаешься, Констанс, – страстно перебила ее Софи. – Ты не знаешь, какой он, ты не слышала наших разговоров! Он хороший человек, я это чувствую и верю ему безоглядно! А когда война кончится, мы убежим, исчезнем.

– Но куда же вы исчезнете, Софи? Где же вы спрячетесь? – Конни хотелось плакать от того, до чего наивна Софи. – За ним будут охотиться, чтобы отдать под суд!

– Мы выпутаемся – и самое главное, будем вместе! – Софи надула губки, совсем как капризный ребенок, которому отказывают в желанной игрушке. Конни, теряясь, рассмеяться ей или закричать, решила подобраться с другой стороны.

– Софи, – мягко сказала она, – я понимаю, чувство, которое ты испытываешь к Фредерику, всецело захватило тебя. Но ты ведь сама сказала, что в первый раз влюблена. Возможно, пройдет какое-то время, и ты сможешь рассуждать более здраво. Что, если это всего лишь страсть, которая скоро пройдет?..

– Будь добра, Констанс, оставь этот покровительственный тон. Я, конечно, слепа, но я взрослая женщина и знаю, что мое чувство – подлинное. Скоро Фредерик на несколько недель уедет в Германию, но он вернется за мной, вот увидишь. А теперь, окажи мне любезность, позови Сару, пусть отведет меня наверх, – отрезала Софи. – Я устала и хочу отдохнуть.

И ошеломленная Конни, поднявшись, чтобы пойти за Сарой, вдруг поняла, что в облике милой и беспомощной девушки таится женщина, которой никогда в жизни никто ни в чем не отказывал.

Глава 14

Несколько дней после того Конни ломала голову, не поделиться ли с Эдуардом тем, что рассказала Софи. Если поделиться, она предаст доверие единственного друга, который у нее сейчас есть. Если же, напротив, промолчать, то тогда она усугубит угрозу, и без того над всеми ними нависшую.