Светлейший князь А. Д. Меншиков в кругу сподвижников Петра I

А. Д. Меншиков, признавший свою вину, пытался максимально сумму доимочных денег уменьшить, а срок, за который они ему начислились, сократить. Прежде всего, он стремился по возможности скрыть обличающие его документы (счета) и обезвредить слишком говорливых свидетелей. Тем более что обстоятельства работали на него – некоторые статьи доходов и расходов документально оформлены не были, денежные средства, поднесенные ему в почесть, не фиксировались, суммы счетов по подрядам нередко составлялись со слов самих подозреваемых. Одновременно князь старался выстроить отношения с руководителями следственных комиссий – майорских канцелярий, – которые специально были созданы Петром I для расследования злоупотреблений своих соратников: М. И. Волконским, В. В. Долгоруковым, Г. И. Кошелевым, Ф. Д. Вороновым, П. М. Голицыным. Стоит отметить, что практически все следователи (за исключением М. И. Волконского, который в итоге жестоко поплатился за свою халатность) обвинений с князя не снимали, а только продолжали находить новые доказательства[1179].

Большие ожидания А. Д. Меншиков также возлагал на дружеские чувства Петра I и помощь окружавших государя лиц, в особенности Екатерины Алексеевны и А. В. Макарова. Лично царю А. Д. Меншиков писал регулярно и просил о следующих вещах: уменьшении или вообще об аннулировании назначенной к штрафу суммы, поскольку «…того долгу заплатить мне нечем»; пересмотре даты начала проверки счетов (князь настаивал на 1710 г., а не на 1703 г. или 1701 г., как полагали следователи) и вынесении справедливой резолюции. Частично Петр I требования князя удовлетворил. В 1715 г. в связи с рождением царевича Петра Петровича царь разрешил заплатить ему лишь половину назначенной на тот момент суммы, а в 1719 г. канцелярия П. М. Голицына согласилась зафиксировать 1710 г. как год начала начисления доимочных денег. По мнению Н. И. Павленко, подобные послабления, полученные князем от государя, были связаны не столько с его дружеской привязанностью, сколько с умелой закулисной игрой, главным защитником А. Д. Меншикова в которой была Екатерина Алексеевна[1180]. Принимая во внимание ценные выводы историка относительно взаимоотношений Александра Даниловича с государыней, скажем несколько слов о кабинет-секретаре А. В. Макарове, который вместе с Екатериной приложил руку к урегулированию дел князя.

Собирая сведения о своих счетах, А. Д. Меншиков обращался к А. В. Макарову по делу беглого комиссара А. С. Сергеева. 31 октября 1716 г., находясь в Любеке, кабинет-секретарь отвечал: «…что ж изволите упоминать о Сергееве, и о том Его величеству уже довольно внушено (внушено, должно быть, благодаря стараниям Алексея Васильевича и Екатерины. – М. Н.), какова он состояния человек, а о высылке ево к щоту к Гарасиму Кошелеву посланы два указы, и ежели он по тем указом не будет выслан, то уже истинно мочно дивитца»[1181]. В связи с занятостью Петра вынесение решения затянулось до начала

1717 г. А. В. Макаров одним за одним отправлял к А. Д. Меншикову письма с обещанием «…о том я буду старатца, улуча благополучное время»[1182]. В феврале кабинет-секретарь посылал Александру Даниловичу копию указа государя к поручику от гвардии Юрьеву с повелением А. С. Сергеева и его товарищей освидетельствовать счетом: «Письмо твое декабря от 4 числа до нас дошло, в котором пишешь, что по делу Сергеева щоту окончать невозможно для того, что то дело касаетца больше до розыску. И по получении сего указу Сергеева и протчих ево товарыщей по первым нашим посланным указам прежде, сколько возможно, освидетелствуй щетом, а потом кто причинен будет к розыску, по тех розыщи, и по розыску виноватых возьми за караул и привези с собою в Питербурх»[1183]. О том, как закончилось дело А. С. Сергеева, нам неизвестно. Некоторые отрывочные сведения обнаруживаются в работах Д. О. Серова и Н. И. Павленко. Д. О. Серов отмечал, что А. Д. Меншиков лично проводил допрос А. А. Курбатова, в доме которого видели беглого комиссара[1184]. Н. И. Павленко указывал на благодарность, посланную князем А. И. Ушакову, «…за показанную вашу к людям моим милость, которые были у щоту Сергеева»[1185].