Светлый путь в никуда

И Катя тоже глазела на памятник Чайковскому, потягивая из высокого бокала кофе-раф с куркумой. Вкуса кофе она не чувствовала. Все было и так слишком горьким. Буквально заставила себя заказать бульон с фрикадельками – надо поесть горячее хоть когда-нибудь, а то загнешься. У бульона – вкус полыни…

Она смяла салфетку. Вспомнила, как он смял ее пальцы в кулаке… Этот жест…

Надо немедленно помириться с ним. Не тешить гордыню, а быть с ним сейчас рядом, потому что момент для него патовый. И если он в горячке что-то предпримет против Эсфири, это будет катастрофа, потому что…

Потому что мы еще лишь в середине пути. Мы знаем так мало. Мы до сих пор не нашли эту чертову сестру Изиду.

Катя встала, оставила деньги на столе официанту и почти бегом ринулась через Большую Никитскую улицу – в Главк.

В приемной Гущина сидел его новый секретарь – молоденький, хрупкий, как тростинка, но с диким апломбом.

– Федора Матвеевича вызвали в министерство, – сообщил он. – Только что уехал на Житную. Там после обеда коллегия назначена.

Катя глянула на часы в приемной. Всего три часа пополудни, а ей показалось, что вечность прошла с тех пор, как там, в прихожей, Светлана Титова сжимала свой поварской жуткий тесак в руках… И как соскользнула черная кисея с мертвого зеркала, открывая вид на те нездешние зазеркальные долины…

– Он запрашивал через вас банк данных на некоего Арнольда, криминального авторитета? – поинтересовалась она у секретаря.

– Да, сразу, как вернулся. Я отправил срочный запрос.

Конечно, это он сразу сделал, потому что сейчас это наша единственная реальная ниточка. Даже в раздрае полном он о насущном не забывает. Это я по кафе, а он…

– Федору Матвеевичу эти данные очень нужны, – Катя старалась говорить проникновенно. – Не могли бы вы сейчас же со мной пойти в отдел обработки данных и узнать, что там по этому авторитету. Пожалуйста.

Секретарь пожал плечами. Он привык видеть Катю вместе с Гущиным и подчинился. Сотрудники, обслуживающие компьютерные базы данных, почти все еще не вернулись с обеда, кроме одного – самого молодого, ровесника секретаря. Тот печатал что-то в своем ноутбуке.

– А, запрос от шефа? Данные есть, вот, – он вывел на большой экран панели монитора справку. – Арнольд… Это Александр Шапиро. Криминальный авторитет, неоднократно судим. Вот список мест, где отбывал наказания, вот список уголовных дел. Здесь литера С. Это значит, выведен из активного оперативного списка фигурантов.

– То есть? – спросила Катя. – Умер, что ли?

– Жив. Но давно уже не у дел. Вот здесь данные – уже восемь лет как в состоянии так называемой «спячки». Никаких активных действий. По состоянию здоровья. Ну и возраст уже – ему восемьдесят один год.

Катя вздохнула. Время и здесь все ставит с ног на голову. И криминальный авторитет, бывший любовник сестры Изиды, – уже древний старик.

– Кличка Арнольд, – читал дальше оперативник. – Точнее, Арнольд-Дачник.

– Дачник?

– Здесь данные – пояснения по кличке. С конца девяностых он владелец дачи знаменитого поэта-песенника, соратника Дунаевского, Громыкина-Краснопятова. Это его и нынешний постоянный адрес. Он там живет на покое.

– Какой адрес? – Катя внезапно почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног.

– Внуково, – оперативник вывел адрес на плазменную панель. – Поселок «Московский писатель», домовладение 147.

Она вышла из кабинета, записала адрес в блокнот. Она закрыла глаза. Решала про себя – ждать Гущина, чтобы ехать вместе? Возвращаться снова туда. Опять. И опять. Соседи… Они соседи… Они все оттуда… Из этого места. Внуково. Не только Горгона-покойница с ее бывшей дипдачей поселка Внешторга, но и этот Арнольд-Дачник…

Спустя минуту Катя уже неслась как вихрь по коридору. Она решилась. Коллегия в министерстве – это надолго. И оттуда не сбежишь, как от постылых бумаг, даже если очень захочешь. Ну и пусть он там… Это рутинная привычная атмосфера большого совещания, коллеги, приятели… Пусть он там придет в себя. А с авторитетом – старцем восьмидесятилетним – она и сама встретится! Сейчас же!

Она поймала такси на Никитской и назвала адрес Внуково – «Московский писатель». Водитель сверился с навигатором и выбрал путь по Боровскому шоссе.

Пробки… Надо быть терпеливой…

Пробки… пробки…

Тысячи машин…

Если бы только она могла, она бы выскочила из такси и побежала бы в этот чертов «Московский писатель» пешком – до того ей не терпелось вернуться туда.

Крысиное гнездо… как он назвал это место…