Светлым магам вход воспрещен

– Да, тетушка Брунгильда решила, что выделиться из толпы – хорошая идея, – нервно хмыкнула я, запрещая себе притрагиваться к тончайшему рисунку на шелке. Даже кончиком пальца… Хотя – демоны с ним! – надо же проверить, не наложил ли какое-нибудь мелкое, пакостное проклятье темный властелин?

В душе понимая, что он никогда не позволил бы себе испортить темной магией красивый подарок, я прикоснулась к кружеву. Совершенно точно колер платья никак не отвечал разумному плану сливаться со стенами и не выделяться из толпы ведьмаков во время шабаша, в смысле, приема…

Ровно в девять вечера, следуя позади Кэтти и Шейнэра, я спускалась в холл, придерживала подол ярко-красного наряда и ловила себя на том, что глазами украдкой ищу хозяина дома. Ристад, одетый в парадный костюм, стоял в окружении родственников. Он о чем-то тихо переговаривался с теткой, но поднял голову и заметил меня.

Ни разу в жизни я не удостаивалась случайных восхищенных взглядов в спину, тем более прямых и острых, словно пронзающих насквозь. На рыжих дурнушек смотрят разве что с ехидным любопытством и никогда – с восхищением. Сейчас мне открылось, каково это – когда привлекательный взрослый мужчина не может отвести взора. Под ложечкой сладко ныло, колени слабели…

И в головокружительный дурман ворвалась прозаическая реальность. Засмотревшись, я едва не шагнула мимо ступеньки! Пришлось немедленно опустить глаза и таращиться исключительно под ноги, повыше поднимая подол. Не хватало еще скатиться с лестницы, попутно сбив ничего не подозревающих будущих супругов, и эти самые ноги переломать. Притом всем дружно.

– Госпожа Эркли, чудесно выглядите, – тихо проговорил Ристад, когда мы оказались рядом.

Неожиданно он взял мою руку и едва ощутимо прикоснулся сухими губами в вежливом поцелуе. Кончики пальцев немедленно вспыхнули магическим светом, выдавая, в каком страшном волнении я находилась. Внутри действительно бурлил древний инстинкт, и он не был связан ни с самосохранением, ни с чародейством, а с тривиальными вещами, после которых зачастую появлялись дети.

– Добрый вечер, господин Торстен, – кашлянула я, немедленно убрала руку и во избежание магических конфузов отодвинулась от Ристада.

– Тебе идет красный, – заметила Брунгильда. – Я боялась, что ты оденешься Нестором.

Мы синхронно обернулись к подпирающему стену некроманту. Он нарядился как на похороны, но зато повязал шейный платок, правда, тоже черный. И на ходящих косяками хихикающих девиц поглядывал нездорово-мрачным взглядом, словно мысленно подбирал Ферди будущую подружку.

– Хэллрой, – ткнула тетка пальцем в красавчика-инкуба, потягивающего вино, – убери бокал, иначе все решат, что ты страдаешь бытовым пьянством!

– Инкубы не способны… – Он заметил, что тетка грозно пожала губы, и вздохнул: – Слушаюсь, мадам декан.

Бокал был отставлен на столик рядом со старинной вазой, за которой пряталась ополовиненная бутыль.

– Катис, расправь плечи и перестань цепляться за Шейнэра, точно боишься упасть в обморок, – скомандовала Брунгильда. Сестра мгновенно выпрямила спину и спрятала руки за спину, словно перед строгой преподавательницей арифметики, которую по сей день считала самым худшим кошмаром.

– Раз все готовы. Пора здороваться, – оглядела она всю компанию.

Ристад вышел вперед. В толпе прокатилась волна шепотков, но постепенно голоса затухли. Тишина сочилась нетерпением.

– Приветствую всех в замке Торстен, – негромко, с достоинством проговорил глава семьи.

Казалось бы, какой праздник устроят ведьмаки? Веселье с жертвоприношением кур, стащенных в соседней деревне? Коллективное воскрешение предков в семейном склепе? Или же вообще разнузданный шабаш с такими занятиями, о которых не упоминают в хрониках светлых ковенов? Возможно, подобные развлечения оставляли для закрытых вечеринок, но торжество в честь дня рождения Ристада Торстена напоминало королевский прием. Где-то в глубине души я даже испытывала разочарование, что ни одна из теорий не подтвердилась. Не то чтобы мне когда-нибудь доводилось плясать во дворце, однако ощущение величественности не пропадало ни на минуту.

Перед танцами толпа разогревалась напитками, заедала голод закусками. В воздухе то тут, то там вспыхивали зажженные и погашенные проклятия. В общем, народ развлекался как мог. Следуя моим наставлениям, Кэтти пила и ела исключительно то, что предлагал Шейнэр, а он не забывал принюхиваться к бокалам и присматриваться к угощениям. Делал это без раздражения, с заботой и изяществом.

На пальце невесты то и дело мерцало бабкино кольцо, возмущенное тем, что новая владелица с ног до головы опутана светлыми чарами, и о некоторых она даже не догадывалась. Особенно о тех, что немедленно усыпляли девушку, надумай она сбежать посреди банкета и заняться с женихом непристойностями.

За час до полуночи объявили о танцах. Ко мне подошел Ристад.

– Провожу тебя в бальный зал. – Он уверенно взял мою руку, положил на сгиб локтя.