Светобоязнь

Мне снился сон. Сгущался небосвод
Гуашевой вечерней синевою.
Издалека, через пространство вод,
Явилась ты, чтоб рядом встать со мною.
Пел звонкий хор. Тянулись облака
За синий горизонт волной рябою.
Я знал и видел – ты была глуха,
Но был мой слух тобой удвоен.
«Беги, беги несытыя души», —
Пел хор высоко. Голоса срывались.
Хор замер. В ослепительной тиши
Мне зрение твоё досталось.
Народ и клир склонялись перед Ним,
Шло чтение о Гефсиманском саде.
Твой шёпот стал дыханием моим
В молении Его о малом стаде.
Я видел в перекрестии окна
Асфальта глянец и воды теченье,
Я видел свет жаровни и Петра
Отчаянное отреченье.
Я видел тех двоих и зал суда.
Твоя душа металась между ними.
Кто ты? И что есть истина? Тогда
Твои сомненья сделались моими.

Был суд свершён. Его ведут на казнь

Во внешний мрак, за городскую стену.
Моя ладонь с твоей рукой слилась,
И кровь твоя в мои проникла вены.

Сон истекал. Разбойник мудрый в рай

Стремился, как стремятся к пробуждению.
И я шептал во сне – не отпускай, —
В твоём лице ища себе спасенья.
За чтением день страшный иссякал,
Стемнело в храме. Мать над телом воет.
Отверзся гроб в проёме тёмных скал
И твой покой субботним стал покоем.
Закончили. Народ под тихий вой
Тянулся к выходу. Я знал, что не успею
Тебя запомнить. Но ты стала мной,
И с памятью слилась моею.
Храм опустел. В приделе ни души.
Ты удалилась. Мир во мраке тонет.
Лишь в бронзе две свечи, как две судьбы,
Зажатые в одной ладони.

Сон

Мне снятся белые стихи,
Мне снится смысл, но не рифма,
Несовершённые грехи
И непропетая молитва.
Предел мне снится, но не срок;
Мне снится путь, но не прощанье;
Мне снится дом, но не порог;
И встреча, но без ожиданья.
Мне ясен будущего ход,
Я видел прошлого могилы,
Я знаю, что произойдёт,
Но я не помню то, что было.
Мне сон предъявит вновь и вновь,
Несказанному слову вторя,
Непережитую любовь
И неслучившееся горе.

Молитвослов

Так вдвоём и канем в ночь —

Одноколыбельники

М. Цветаева

I