Светоч любви

С потолка, украшенного достаточно скромными лепными узорами, свисала люстра. На второй этаж вела винтовая чугунная лестница, очень изящная. Я стала прислушиваться. Кроме звука тикающих часов, ничто не нарушало тишину.

Что-то уж очень тихо, просто подозрительно тихо, отметила я про себя.

И в этот момент на лестнице возникла мама. Она сбежала ко мне вниз, и мы слились в крепком объятии.

- Мое дорогое дитя, наконец-то ты со мной. Я дни считала... Где твои вещи? Я распоряжусь, чтобы их отнесли в твою комнату. Прежде всего, следуй за мной. Нам есть о чем поговорить.

Она выглядела не так, как раньше. Ее платье из черного шелка при каждом движении шелестело как листья на ветру. Она была в капоре и вообще держалась весьма уверенно.

Домоправительница этого весьма величественного особняка весьма отличалась от мамы, обитавшей в нашем маленьком домике.

Она, как я думаю, старалась сдержать свои эмоции, когда мы, крепко взявшись за руки, поднимались по лестнице. Неудивительно, что я не слышала, как она появилась в первый момент: толстые ковры скрадывали любой шорох. Мы шли и шли вверх по лестнице. Она была расположена так, что с любого пролета можно было увидеть внизу холл.

- Какой поразительный дом, - прошептала я.

- Он очень уютный, - ответила она.

Ее комната была на втором этаже, вся в тяжелых шторах; мебель была изящной, и хотя тогда я была не в состоянии оценить, позднее я узнала, что кабинетный гарнитур был работы Хепплуайта - гнутые удивительно красивой формы кресла и стол.

- Мне хотелось поставить свою мебель, - заявила мама, перехватив мой взгляд. На ее лице была унылая гримаса. - Но мистер Сильвестер Мильнер был просто потрясен моим старьем. А ведь оно было таким родным...

Эта мебель была красивой и элегантной, как раз под стиль этой комнаты. Я не могла не признать соответствия, но все же не было чувства "домашности", как в нашем старом доме.

Камин был разожжен, и стоявший на его решетке латунный чайник посвистывал.

Мама закрыла дверь и улыбнулась. Она еще раз стиснула меня в объятиях. Затем как бы выскользнула из образа надменной домоправительницы и стала просто моей мамой.

- Рассказывай все, как есть, - потребовала я.

- Чайник вот-вот вскипит, - ответила она, - и мы поболтаем за чашкой чая. Мне кажется, я не видела тебя целую вечность!

Чашки были уже на подносе, она кинула три ложки заварки в фарфоровый чайничек.

- Пусть настаивается. Итак, - продолжила она, - кто бы мог подумать, что все образуется так хорошо.., даже очень хорошо.

- А что можно сказать о нем?..

- О ком?

- О мистере Сильвестере Мильнере.

- Его сейчас нет.

Лицо мое стало таким кислым, что она засмеялась.

- Это же прекрасно, Джейн. Весь дом в нашем распоряжении.

- Но я хотела увидеть его!

- А я-то надеялась, что ты хотела видеть меня... Я подошла к ней и поцеловала ее.

- Ты устроилась.., и правда счастлива? - спросила я.

- Лучше просто и быть не может. Я верю, что все это для нас устроил твой отец.

С самого момента смерти отца она верила, что он с небес опекает нас и поэтому с нами не может случиться ничего дурного.

В ней странным образом смешивались сильные оккультные чувства и крепкий здравый смысл, и хотя она твердо была убеждена, что мой отец ведет нас по самому правильному пути, она же и выбирала самый оптимальный вариант действий.

Было очевидно, что ей нравится ее положение в усадьбе Роланд.

- Если бы мне пришлось выбирать, то лучшего места просто нельзя было придумать. У меня здесь солидное положение. Горничные уважают меня.

- Я заметила, что они называют тебя мадам.

- Да, это я потребовала такую долю уважения к моей персоне. Дженни, запомни навсегда, что люди воспринимают тебя с той степенью уважения, с какой ты сама к себе относишься. Поэтому я и решила поднять планку.

- А много здесь прислуги?

- Три садовника, причем двое из них женаты и живут в коттеджах на территории усадьбы. Еще есть кучер - мистер Джефферс и его супруга. Они живут при конюшне. Жены двух садовников работают в доме.

Есть еще Джесс и Эми, первая из них - горничная, а вторая - уборщица. Следующий мистер Каттервик, дворецкий, и миссис Коуч - кухарка.

- И ты руководишь ими всеми?

- Я не думаю, что мистер Каттервик и миссис Коуч были бы в восторге, услышав твое определение, что я ими руковожу. Мне так кажется. Мистер Каттервик - славный джентльмен. Он мне рассказал, что ему доводилось работать в имениях и пошикарнее этого. Что касается миссис Коуч, то она полновластно распоряжается всем кухонным хозяйством, и горе тому, кто посмеет вмешаться в ее дела.

Моя мама обладала веселым нравом и чувством юмора. Я думаю, это было одной из главных ее черт, которые привлекли к ней отца. Сам он, в противоположность ей, был тихим и замкнутым, легко ранимым, а она, по его словам, напоминала ему маленького задиристого воробья, готового сражаться за свои права хоть с орлом. Представляю себе, как она управляла этим домом... За исключением кухарки и дворецкого.

- Прекрасный дом, - заметила я, - только немного мрачноватый и таинственный.

- Это все твои фантазии! Он выглядит мрачно потому, что не горят лампы. Сейчас я зажгу.