Светоч русской земли (СИ)

- Не стану рещи о том, виновен ли и насколько виновен Киприан в пленении Дионисия! - Он приодержался, посмотрев в глаза Евфросину. - Но напомню, что, говоря о Пимене, мы говорили об убийстве архипастыря Митяя, об узурпаторе, взяточнике, готовом за серебро и власть продать Родину, церковь и всё на свете, даже и до Христа! Не говоря уже о том, что Пимен - должник фрягов о сю пору, и не вем - чем будет он им платить, серебром или Русью.

Несколько голов, украшенных высокими клобуками, склонились согласно. О Пимене мыслили так.

- И подумайте теперь, что возможет натворить сей муж на престоле вершителя судеб Руси Великой! Но даже, - продолжил Фёдор, обращаясь теперь к Евфросину Суздальскому, - ежели бы на месте сём стоял великий муж, однако не принятый литовскими князьями, тот же Дионисий, украшенный всеми добродетелями и святой муж! Что бы переменилось в том, что латины всю Киевщину, как и Галичину, потщатся ныне обратить в католическую веру и, во всяком случае, оторвать от Владимирской митрополии?! Что переменилось бы в грядущих судьбах Руси?.. Потщится помыслить о временах грядущих! Позоровав на задняя, яснее переднее узрети! Кто мы были и чем мы были при великих князьях киевских? От нас дрожала земля! Не от нас ли угры каменные города крепили железными вороты, литва и ляхи из болот не выныкивали, вяда и мордва бортничали на великого киевского князя, а византийский василевс великие дары слал ему, опаса ради! И отселе до Дышащего моря, от Камня до Карпат всё то была Русская земля, и море Греческое в ту пору звалось уже Русским морем! Вот пределы той, прежней Руси Великой! Дак почто ж мы ныне пришли в умаление, не мыслим о грядущем величии Руси? Не уж то уже ушли русичи из той же Галичины с Волынью, из того же Львова, Холма, Перемышля, Владимира и Галича? Или в Киеве уже не русичи сидят, не мати градам русским Киев, но обратился заброшенной Украйной, как некогда звалось Залесье, пока населяла его меря, да мурома, да мордва? Не уж то Диким полем стала ныне Киевская Русь? Да кабы и стала! Не должно ли верить, что в грядущем восстанет, объединится вновь, извергнув находчиков, великая наша земля? И что для тех грядущих лет обязаны им сохранить в единстве русскую митрополию, дабы раздрасие не сгубило свет православия в славянских землях? Да ведь не о себе токмо - о всём мире должны мы заботить себя, ибо одни мы останем скоро хранителями непорушенных Заповедей Христовых!.. Уже яснеет конец Византии, уже великие царства, Сербское и Болгарское, падают под ударами турок, и кто сохранит теплимую свечу? Кто охранит скрижали, запечатлевшие слова Бога нашего, ибо Иисус Христос - Свет во тьме, и без Него несть жизни человекам! И наш народ, крест на рамена возложивший - народ-богоносец! И от сего креста мы отказаться не смеем уже, иначе погибнем и мы и мир! Вот о чём ныне надобно мыслить, братия, и вот почему не Пимен и не кто иной, а Киприан надобен ныне русской, в обстоянии находящейся церкви!.. Да, да, Киприан! Сумевший поладить со многими литовскими князьями, обратив их в православие, сумевший поладить и с Ягайлой и с Витовтом, и, вместе с тем, защитник правой веры! Может, нелюбие к нему великого князя Дмитрия есть ныне препона для дела церкви!.. Да, во времена Ольгерда, когда думалось, мечталось о православном крещении Литвы, была опасность, что литвины переймут власть у русских князей. Но ныне, с обращением Ягайлы и всей Литвы в латынство, этой опасности нет, не скажем ли, братия, увы, нет! Сейчас опасность иная: не потерять бы нам света веры православной в Подолии и Червонной Руси, в Киеве, Галиче и на Волыни! Пока будет единая митрополия, мы - едины. Мы великий народ, лишь на время угнетённый и разделённый. Но не дай Бог, ежели мы обратимся в несколько малых и которующих языков! Погибнем, яко поморяне и пруссы, некогда сильные и славные племена, но возгордившиеся силой своей и не возмогшие сойти в Любовь к другу и создать единое государство, могущее остановить тевтонов!.. И помните, други! Великим народам не прощают их прежнего величия! Враги, видя умаление их, радуются, а вчерашние друзья, обманутые в надеждах своих, начинают проклинать и тоже становятся врагами! И несть спасения таковому народу на Земли!

Иерархи молчали. Над всеми повеяло правдой слов Фёдора. И каждый прикидывал, как он посмеет возразить Пимену?

После долгого молчания заговорили. Спорили, то решаясь на крайние меры, которых требовал Фёдор, то снова отступая. Остановились всё же на том, что решать о Пимене должно не им, а Константинопольской патриархии. Они же должны заставить Пимена поехать в Константинополь к новому патриарху, о чём решили составить грамоту и подать её Пимену тотчас.