Светочи Тьмы

– Мы вели переписку.

Это было вранье, но вряд ли Агния знает абсолютно все о жизни своих воспитанников.

– Если вы вели переписку, мастер Берг, то должны были знать, что Леонид покинул стены приюта. – Она смотрела на него одновременно снисходительно и насторожено.

– Когда? – Сердце екнуло и болезненно сжалось.

– Недавно, меньше месяца назад. Леонид отправился в Санкт-Петербург. Он мечтал и дальше учиться архитектуре, совершенствовать знания, полученные от вас. – В голосе Агнии звучала неприкрытая насмешка. – Вы не знали?

– Я знал, что Леонид собирается поступать в Институт гражданских инженеров. – Август кивнул. – Но, помимо этого, я знаю, что он не уехал бы из Горисветово, не попрощавшись со мной.

– А как он должен был с вами прощаться? – Агния больше не улыбалась, взгляд ее сделался цепким и злым. – Разве вы ответили хоть на одно из его писем? Разве подбодрили его, если не делом, то хотя бы добрым словом?

Она все знала. Знала, что мальчик ему писал. Знала, что письма его так и остались без ответа. Узнать это она могла лишь от самого Леонида. Значило ли это, что к ней Леонид был ближе, чем к нему? Август задумался. Это могло значить все что угодно. В конце концов, мальчик мог обидеться и потерять надежду. А к кому бежит обиженный ребенок? К матери! Или к той, кого хочет считать своей матерью. Тон последнего письма очень ясно об этом говорил. Не найдя понимания у учителя, Леонид попытался найти утешение у той, к которой испытывал искреннюю признательность.

– Каюсь, Агния Витольдовна! – Он опустил голову, потер глаза жестом смертельно уставшего человека. – Я виноват перед этим юношей.

– В чем же, Август Адамович? – Она подалась вперед. Сейчас лицо ее выражало искреннее удивление.

– Что вы знаете о пороках? – спросил он едва слышно.

О пороках эта женщина знала куда больше, чем он сам, но вопрос ее заинтриговал. Вопрос или его раскаяние? Август уже достаточно пожил на этом свете, чтобы понимать, что с ничтожного, маленького человечка спрос куда меньший, чем с человека сильного и решительного. На людские пороки и слабости общество привыкло смотреть сквозь пальцы. Так уж повелось.

– О каких пороках вы ведете речь?

– О своих. Исключительно о своих собственных. – Он горестно вздохнул. – Я ничтожный пьянчужка, Агния Витольдовна. Глупо отрицать очевидное. У меня есть единственный верный друг. Это зеленый змий.