Светские манеры

– У вашей дочери роман с нашим соседом, Халлеттом Борроу, – впервые подал голос Колман.

Роман! Каролина встрепенулась. В ушах зазвенело от потрясения. Да, известно, что мужья порой нарушают брачные клятвы, но чтобы жена и мать! Быть такого не может!

– И это продолжается уже довольно давно, – добавил Колман.

Каролина поверить не могла, что ее дочь способна на измену. Она посмотрела на Уильяма, но муж избегал ее взгляда.

– Почему вы решили, что у нее роман?

Колман покраснел.

– Я предпочел бы не вдаваться в подробности. Но, поверьте, у меня есть доказательства. Застав их вдвоем – заметьте, в моем собственном доме, – я пригрозил разводом.

– О боже, только не это, – выдохнула Каролина. Она опять взглянула на Уильяма. Тот, закрыв глаза, потирал виски. Развод стал бы слишком громким скандалом для семейства Асторов. – Даже не думайте, – сказала Каролина. – Это все можно уладить.

– Я тоже так думал, – отвечал Колман. – После того, как я узнал о любовной связи Шарлотты, она написала мне письмо. – Из нагрудного кармана пиджака он вынул именной листок писчей бумаги Шарлотты, сложенный втрое. Письмо было сильно измято, словно его много раз читали и перечитывали. – Она призналась, что у нее был роман с Борроу – здесь все это изложено, ее собственной рукой. – Он протянул письмо Каролине. – Обещала, что больше не будет с ним встречаться.

– Вот и замечательно. Видите? Проблема решена, – рассудила Каролина.

– Боюсь, что нет. Шарлотта по-прежнему поддерживает связь с этим мерзавцем. К вашему сведению, он женат.

– Боже мой. – А она-то думала, что хуже уже и быть не может.

– Я не могу терпеть подобное поведение, не могу позволить, чтобы это видели мои дети. Я пытался образумить Шарлотту, но она говорит, что ничего не может с собой поделать. – Колман покачал головой, нервно теребя запонки. – Мне ничего не остается, как подать на развод.

– Нет, нет и нет! – воскликнула Каролина. – Этого нельзя допустить. Особенно из-за детей. А с Шарлоттой я поговорю.

* * *

И Каролина поговорила с дочерью, в тот же день. Но Шарлотта лишь повторила то, что сказала мужу:

– Ничего не могу с собой поделать.

– Что ж, юная леди, пора тебе научиться что-то с собой делать. Твой муж грозится подать на развод. – Шарлотта молчала. – Казалось, ее больше интересуют цветы в гостиной: она лениво переставляла лилию в хрустальной вазе. – Ты представляешь, как развод скажется на твоей репутации?

– Это все, что тебя волнует? Моя репутация? – Шарлотта воткнула в вазу стебель цветка. – А как же мое счастье? С Колманом я несчастна. Я его не люблю. И никогда не любила. Ты знала, что я любила Дункана, а заставила меня выйти за Колмана. Я так тосковала по Дункану. Много лет. А потом познакомилась с Халлеттом. С ним я впервые почувствовала себя счастливой с тех пор, как вышла замуж.

– Мало ли что тебе хочется. Хотеть не вредно, – заметила Каролина. – Он женат. А что будет с твоими детьми?

– Я знаю, мама, тебе неприятно это слышать, – промолвила Шарлотта, по-прежнему занимаясь цветами, – но я рада, что Колман узнал про Халлета. Я хотела, чтобы он узнал про нас. Я хочу, чтобы Колман развелся со мной.

– А что потом? Халлетт женат.

– Он уйдет от жены – я это знаю. Он ее не любит. Он разведется с ней, и мы поженимся.

– Шарлотта, ты сама не понимаешь, что говоришь. Развод – не выход из положения.

Наконец Шарлотта оставила цветы в покое и впервые посмотрела Каролине в глаза.

– Я несчастна с Колманом и больше не могу жить с ним. Просто не могу.

«У тебя нет выбора», – хотела сказать ей Каролина. Главная проблема Шарлотты – источник ее страданий – заключалась в том, что она действительно верила, будто вправе иметь то, чего желает ее сердце.

– Если ты разведешься, то станешь персоной нон грата в том мире, где выросла. И ты погубишь не только свою репутацию – твой позор ляжет на плечи твоих детей. Ты обречешь себя на участь изгоя, а это, дорогая моя, – очень горестное существование. Намного хуже, чем жить с Колманом. Отец твой тоже этого не потерпит. Он отречется от тебя. В этом я даже не сомневаюсь.

Раскрыв рот в изумлении, Шарлотта смотрела на мать округлившимися глазами.

– Опять ты меня шантажируешь. Ну как же так можно! – Шарлотта постоянно твердила, что богатство семьи для нее не имеет значения, что она не хочет быть просто «девушкой из богатеньких», но именно упоминание о деньгах позволяло ее приструнить.

– Шарлотта, я серьезно. Ты не получишь ни цента.

Шарлотта поняла наконец-то, что она натворила.

– Значит, я в ловушке. Так получается? – спросила она, глядя на Каролину. – Я обречена жить с Колманом? До самой смерти? – Шарлотта закрыла лицо руками, плечи ее затряслись, сквозь пальцы потекли слезы. Она что-то бормотала, но слов было не разобрать.

– Ты должна оставаться замужней женщиной – и никак иначе. Ну, то есть, если муж позволит.