Свежий ветер дует с Черного озера (СИ)

— А потом… Потом он спустился к ней, какое-то время стоял рядом. Говорил что-то змее своей, тихо, никто не слышал. Никто и не понял бы. Потом… Драко, серьезно, я не думал, что все вот так. Ты не знаешь, что это значит? Ты знаешь, что она для него значит?! — Малфой молчал, глядя в бледное лицо Нотта. О, уж он-то знал, что это значит. Знал. — Он поднял ее на руки. Не палочкой, не левитировал — совсем спятить можно, да? Она если ранена, и если так уж сильно нужна ему живой, то самым логичным было бы, чтобы не наделать хуже, левитировать, да? Он взял ее на руки, как возлюбленную, вообрази… По-магловски совсем, и легко так, как будто в ней вообще не было никакого веса. Прижал к себе. Все руки в крови. Можешь себе вообще это представить? Такая жуткая была картина, знаешь… Кровь эта на его бледных руках. И исчез с ней. Куда-то.

Драко сидел не шевелясь; было ощущение, что кто-то приложил его Петрификусом.

— Когда он успел попасть в тебя пыточным? — бесстрастным, ровным тоном спросил он, ощущая, как колотится сердце. Ему было плевать на самом деле, когда и за что. Он слишком ярко вообразил себе нарисованную Тео картину, слишком живо. Так, как будто присутствовал там сам…

Тот пожал плечами.

— После. Давал какие-то указания. Был совершенно не в себе, но, видно, взял себя в руки; причем, действовал удивительно четко и хладнокровно. Приказал Долохову привести кое-кого из медиков. Думаю, это значит, что она жива. Грейнджер, то есть.

— Кого? Откуда привести, из Мунго?

Он задавал вопросы машинально, на самом деле, пребывая в каком-то ступоре — прекрасно понимал теперь Теодора, который видел все это живьем. У того, видимо, вообще теперь концы с концами не сходились. Ну а он, Малфой, вовсе не собирался проливать свет на происходящее.

— Наверное. Ну кое-кто же у нас большой любитель разбрасываться ценными кадрами. Зачем он пришил Снейпа, по словам отца, до сих пор никто не понял. А без Снейпа… короче, он пожалел, наверняка, что Снейпа нет. Потому что он, помимо того, что зельевар, был еще неплохим таким колдомедиком. Ну или не был, но, тем не менее, умел кое-чего. Белла тоже, откровенно говоря, не последняя… боевой маг, великолепна в бою. Была. Отец всегда говорил. Завидовал даже. Это после Азкабана она двинулась, а до — так вообще шикарная женщина была.

— Он убил ее? — поинтересовался Драко безэмоционально.

— Да, в этом сомнений нет.

На какое-то время вновь воцарилась тишина. Теперь — вот ирония — пришла очередь Малфоя смотреть в одну точку. Ясно было одно — и тут Тео был, определенно, прав — ясно было, что Гермиона, скорее всего, жива и, как бы противоестественно это не звучало, находится сейчас в самом надежном месте из всех возможных. Темный Лорд ни за что не даст ей погибнуть, он сделает все, чтобы спасти ее, использует любые — законные и незаконные, темные и светлые — ресурсы, но вытащит Грейнджер. Как она могла попасться Беллатрисе? Что именно там произошло?..

— Я не думал, что выйдет так, — тихо выдал Тео. Малфой горько усмехнулся, моментально отмирая.

— Ты не думал? Ты, может, забыл, с кем имеешь дело?

— Нет, просто… Слушай, я не собирался… Я не думал, что Грейнджер пострадает. Слишком уж он о ней печется. Да и Беллатриса… Он же с ней это. Ну ты знаешь. Мне казалось, идеально разыграно! Виновными оказывались только те, кого Темный Лорд никогда не станет наказывать со всей жестокостью. Я не мог представить, что Беллатриса настолько слетит с катушек! Гриффиндорская заучка так удачно подвернулась мне в этом подвале, что глупо было бы не воспользоваться случаем. Еще и с палочкой!

— Откуда у нее взялась палочка? — спросил Драко, на самом деле, не интересуясь ответом и думая совершенно о другом. О том, что… что, по всей видимости, плачевное состояние Нотта было обусловлено еще кое-чем, одним-единственным крайне важным фактором: он считал себя косвенно виноватым в случившемся. И по факту… по факту Драко теперь думал так же.

— Понятия не имею. Может, Лорд сам ей отдал… Слушай, Малфой, они ведь смогли уйти, а это самое главное. Войны без жертв не бывает… — Драко услышал в его тоне нотки оправдания, и едва удержался от того, чтобы проклясть Нотта чем-нибудь нехорошим. — И ведь благодаря тому, что она там осталась, не ушла с остальными через камин, мы действительно многих жертв избежали, представляешь, что было бы…

— Избежали?! Беллатриса мертва! Грейнджер неизвестно, выживет ли!

Малфой выругался и встал со стула. Ему очень хотелось что-нибудь разбить, сломать, но он просто заходил по гостиной, как раненый зверь по тесной клетке. Безумие, чистое безумие. Нотт… Мерлин, почему, почему надо было оставлять Грейнджер в мэноре?! Умом Малфой понимал, почему. Но все его существо восставало против этого решения.

— Драко, — позвал Нотт.

— Да?

— Он вел себя так, как будто она для него дороже жизни.

— Она и есть его жизнь, — едва слышно пробормотал Драко, но Нотт то ли не расслышал, то ли не обратил внимания. — Извини, Тео, мне нужно поспать хотя бы пару часов.