Священная охота

– Нет. – Ингри повторил собственные слова Венсела: – Из присутствующих лишь двое могли совершить необходимые действия, и я точно знал, что я тут ни при чем. Значит… – Помолчав, он добавил: – Мне нужно узнать, каким образом ты наложил заклятие. Подозреваю, что с помощью некромантии.

Венсел долго молчал, словно взвешивая многие возможности.

– В определенном смысле, – со вздохом, словно придя к нелегкому решению, ответил он. – Не стану называть это ошибкой, потому что если бы мой замысел удался, он неизмеримо облегчил бы мне жизнь. Назову это неудачным ходом – из-за непредвиденных последствий. Хочу только подчеркнуть: я не играю против тебя.

– Против кого же ты тогда играешь? – Ингри оттолкнулся от стены и начал кружить по комнате. – Сначала я думал, что все дело в политике.

– Не напрямую.

Ингри решительно отказался обращать внимание на холодный комок в животе, на гул в ушах, на собственную растерянность.

– Что на самом деле здесь происходит, Венсел?

– А как ты думаешь?

– Думаю, ты готов на все, чтобы защитить свои секреты.

Венсел склонил голову к плечу.

– Когда-то так и было. Хотя, – тихо добавил он, – теперь это уже недолго будет играть роль.

Ингри чувствовал себя сжавшейся пружиной. Его рука поглаживала рукоять кинжала. Этот жест не остался незамеченным Венселом.

– Что, если я освобожу твою душу? – так же тихо проговорил Ингри. – Каковы бы ни были твои силы, сомневаюсь, что они сохранятся, если я отрежу тебе голову и швырну ее в Сторк.

По крайней мере Венсел соблаговолил принять угрозу всерьез: он стоял совершенно неподвижно.

– Ты даже и представить себе не можешь, как будешь жалеть о подобном поступке. Если ты стремишься избавиться от меня, то это был бы совершенно неподходящий способ, мой наследник.

Ингри растерянно моргнул.

– Я не наследник главы клана Хорсривер.

– Что касается титула и владений – нет. По законам же Древнего Вилда племянник – следующий ближайший родственник после сына. И поскольку, похоже, мое бессильное тело не способно дать Фаре сына, ты – наследник моей крови, если будешь в живых, когда я в следующий раз умру. Это не мой выбор, и он меня не радует, пойми. Так действует магия.

Разговор повернул слишком неожиданно и в совершенно непредвиденном направлении: Венсел ответил на удар Ингри мошной контратакой; несомненно, именно поэтому Ингри чувствовал себя так, словно висит вниз головой над пропастью, ничего перед собой не видя. Рука его соскользнула с рукояти кинжала.

– В следующий раз умрешь?

– Помнишь, я рассказывал тебе, как создавались духи животных для шаманов, благодаря накоплению одной жизни за другой, одной смерти за другой? Что-то подобное было проделано и с человеческими душами. Один раз.

– О боги, Венсел, это что, еще одна из твоих страшилок?

– Эта страшилка не даст тебе уснуть ночью, обещаю. – Венсел сделал глубокий вдох. – На протяжении шестнадцати поколений моя душа передавалась от отца к сыну, кроме тех случаев, когда она переходила от брата к брату. Это ужасное наследство, Ингри. Смерть плоти не освободит меня из мира материи, она только отправит меня в тело следующего мужчины моей крови. В настоящий момент это твое тело. Моя кровь передалась тебе и со стороны матери, и со стороны отца, хоть непутевый клан Волфклифов и подарил тебе твою знаменитую угрюмость. – Венсел поморщился.

Ингри с ужасом представил себе: не великое священное животное, а такой же человек… И если духи, нагроможденные в теле одного животного, сливались и превращались в нечто сверхъестественное, каким же странным должно стать объединение человеческих душ?

– Ты часто лгал мне, Венсел. Почему я должен верить этой твоей истории?

Расхаживая по комнате, Ингри все ближе подходил к столу, словно притягиваемый привязью. Венсел откинул голову, чтобы взглянуть на угрожающе склонившегося к нему Ингри, и его глаза сверкнули смесью чувств, показавшихся Ингри слишком странными, чтобы в них разобраться: гнев и презрение, страдание и жестокость, любопытство и враждебность.

– Хочешь, я тебе покажу? Это, пожалуй, будет подходящим наказанием твоей самонадеянности.

– Ах, Венсел, – выдохнул Ингри, – хоть раз скажи мне правду!

– Ну, раз ты просишь так настойчиво… – Венсел развернулся так, что их лица оказались на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга, и положил ладони на виски Ингри. – Я – последний священный король Вилда… или Древнего Вилда, чтобы отличить его от современной карикатуры.

Письменный стол не позволил Ингри отстраниться.

– Но ты говорил, что последний настоящий священный король погиб при Кровавом Поле.