Священная швабра, или Клуб анонимных невест

Женщина перекладывала яркие лоскуты из кучи в разные стороны, по цвету.

— Работает, она ж не старая, — вздохнула женщина. — Лицо твое знакомо, а не пушкинская… Ты кто ей?

Ирина пожала печами:

— Я ее знаю, и она меня знает — вот и все. Так где она работает, скажите, пожалуйста?

— На рынке, где ж еще? У нас в Пушкине одна работа для баб вроде Зинки.

— Она скоро вернется? — Ирина кивнула в сторону дома Хариотской. — Мне ее ждать?

— А она замуж вышла, так что не жди ее — не трать зря время! — Рыжая снова вздохнула. — И живет теперь не здесь.

— А где?

— Не знаю, она мне не докладывала. Тебя как зовут? Меня — Дося. — Рыжая продолжала быстро сортировать лоскуты.

— А мальчика у нее не видели? Узнайте, пожалуйста, где она живет, я вам заплачу, — Ирина вытащила кошелек. — Тысячи хватит?

— Какого мальчика? Нет у Зинки никакого мальчика! Откуда у нее мальчик, а? Ты про сына спрашиваешь, что ли? — забегали глаза у рыжей. — А ты кто? Имя скажи, а то спрашиваешь-спрашиваешь про Зинку, спрашиваешь-спрашиваешь!.. — требовательно повторила она.

— Смотрите шоу? — Ирина положила тысячную купюру на лоскуты.

— А как же?! — удивилась та. — Кто ж не смотрит?

Ирина сняла очки.

— О-о-о, можно я внучку позову? Ира?.. Кострикова?! Распишитесь на лоскуте, ой, не могу!.. Лена, Лена, иди сюда, — Дося выглянула в подсобку.

Оттуда появилась беленькая девочка с бантиками.

— Чего, ба?.. Ой! — улыбнулась она, увидев Ирину. — А чего вы такая грустная? — и подошла ближе. — На экране вы улыбаетесь…

— А Зинка огурцами торгует у рынка, на улице, так что не промахнетесь, если ее ищете. Только завтра приезжайте, сегодня-то уже поздно. А где она живет, не знаю — на той стороне, за линией где-то. Вы мне свой телефон оставьте! Я вам перезвоню, если Зинку увижу в городе, — пообещала Дося.

Ирина записала на клочке бумаги свои телефон и адрес и положила клочок поверх купюры. Дося через минуту проводила ее до самой машины, на «спайдер-корсе» сидел и умывался маленький усатый кот в белых чешках.

— Зинкин котяра. А ну брысь!.. — шикнула на кота Дося.

Тот нехотя спрыгнул и пошел в сторону домика Хариотской, держа хвост перпендикулярно всем лужам на своем пути. Сев у калитки, снова поглядел на них, потом отвернулся.

Через пару минут Ирина приехала на самые задворки Пушкина — Конечную улицу, где когда-то жила тетя Фира, Пашкина родная бабка. В ее комнате кто-то есть, поняла Ирина по закрытым старой газетой окнам — и громко постучала в дверь. Через полминуты на Ирину сверху вниз глядел долговязый парень в тренировочном костюме с оранжевыми лампасами.

— Вам кого? — строго спросил он. — Чего молчите? Разбудили и молчите, черт бы вас разодрал, барышня, тьфу! — Парень зевнул и захлопнул перед носом Ирины дверь. Она успела заметить две метлы в коридоре. Наверное, новый дворник, подумала Ирина, поднимаясь наверх. Там жил сосед с фабрики игрушек, который и передал Ирине на воспитание Пашку после смерти Земфиры Ивановны.

В квартире за дверью была абсолютная тишина. Ирина повесила на ее ручку записку со своим телефоном и просьбой позвонить ей и спустилась на улицу. Был ясный мартовский день, веял свежий ветерок, Ирина вдохнула его всей грудью и села в машину. У Пушкинского старого рынка было пусто. Рынок был закрыт.

Ирина оглядела новое здание у вокзала, которое при ближайшем рассмотрении оказалось гипермаркетом «Сатурн», и поехала домой. Она вдруг успокоилась, причем настолько, что не заметила сворачивающий со старой Ярославки цементовоз…

Вот и вся хронология.

Подарю звезду

Гончаров вышел из Брюссельского университета права и оглянулся на старинное здание с пилястрами и готическим шпилем. Михаил Васильевич только что уладил все дела, по которым прилетел в Брюссель. Бывшая супруга активно шопинговала, скупая понравившиеся вещи. Гончаров отчасти был рад этому — Инна не мешала ему своими советами. Сегодня они улетали.

— Мне здесь скучно, папа! — сказала напоследок Даша отцу, игнорируя мать.

«Бывшая телеведущая всмятку расколотила машину за миллион долларов! Ее вырезали по частям из смятого в лепешку кузова автогеном!» — Через минуту репортаж новостей телеканала закончился.

Гончаров побледнел.

— На тебя страшно смотреть! — Инна стояла на пороге его номера. — Улыбнись, Миша… Кого-то убили?

Уже через час они спешно выходили из «Шератона».

— Останься, полетишь завтра, — обернулся Михаил Васильевич к идущей следом жене. — С Дашкой пообщаешься. Я тебя прошу, Инка.

— Нет уж, я поеду, — покачала головой бывшая жена. — Не хочу видеть эту маленькую сучку — твою дочь! — с озорной улыбкой ответила она.

«Господи, прошу, сохрани ей жизнь!.. Я пожертвую десяти детским домам десять миллионов долларов, только пусть она живет!..» — молился Гончаров, когда аэробус взял курс на Москву.

В самолет через несколько секунд попала молния — свет мигнул, погас и снова зажегся…

«Спасибо, Отец небесный!» — перекрестился Гончаров.