Священная Военная Операция: от Мариуполя до Соледара

Татьяна показывает одной рукой размер магазинчика, в другой у нее старушечья палочка. Понятно, что магазинчик небольшой, крохотный. И пока до него ей не дойти, тянет раненую ногу. Но я все равно говорю ей:

— Как откроетесь, мы придем к вам кофе пить. Специально приедем.

Татьяна отвечает совершенно серьезно:

— Всегда буду вас ждать.

Конечно, краеведческий музей разграбили — на сортировке «Азовстали» мне показывали «козацкую шаблюку», которую бросили украинские морпехи. В одном из университетов города я нашел кованую кольчугу, настоящую, не современную реплику из шайб-гроверов, нет, на этой кольчуге стык каждого колечка был закован кузнецом. И так по всему городу, на бывших позициях «захистников» постоянно встречались артефакты из обворованного музея…

20 апреля 2022 года «Я БОЛЬШЕ НЕ ГЛАЖУ СОБАК, ОНИ ВСЕ ЗДЕСЬ ЛЮДОЕДЫ»

ПРОСПЕКТ МЕРТВЕЦОВ

По границе завода Ильича идет широченный Никольский проспект, потом пойма реки Кальмиус и за ней уже — «Азовсталь» с остатками полка «Азов». На проспекте лежат десятки трупов, машины их объезжают аккуратно. Ветер засыпает тела пылью и прибивает к ним бумажки и всякий сор. Считаю трупы, сбиваюсь на втором десятке — нужно объезжать воронки, свисающие провода и сплющенные автомобили. Перед нашей машиной долго брел старик с сумкой-тележкой. Он не обращал на нас внимания, не слышал работающего двигателя и, лишь когда я изловчился и объехал старика, суматошно замахал руками вслед. Я остановил машину и вылез на проспект.

Старик шел с тележкой за гуманитаркой, на окраину Мариуполя. Я был там сегодня утром — с девяти утра у гуманитарного центра нерушимо стояла темная толпа, шансы, что старик получит там хоть что-то, были равны нулю. Знакомые военные подарили мне белый пластиковый мешок — из таких складывают стенки на блокпостах. Мешок они набили самыми нелюбимыми консервами из пайков — перловкой с тушенкой, разумеется. Я достал из мешка несколько банок и всунул старику в руки. И опять повторилось слышанное:

— Мне? Это все мне? Парни, живите сто лет!

В зеркальце я видел, как старик склонился над сумкой, бережно укладывал в нее консервы. Машин на проспекте не было, людей тоже. Живых людей.

«ДАВИТЬ РУСНЮ» НЕ ЗАДАЛОСЬ

«Азовсталь» продолжали выравнивать с землей уже вторые сутки. На заводе Ильича очень тихо, но тишина эта обманчивая, зловещая. Бойцы с блокпоста посоветовали нам надеть каски, взять автоматы, «зарядиться», то есть загнать патрон в казенник. Это по сводкам завод зачистили полностью. А в реальности? Боец с позывным «Лом» рассказывает нам о тайной жизни завода:

— Они там лазают по-прежнему. Несколько часов назад пытались выйти в районе пятой проходной человек десять. Загнали обратно. Так что они там, на заводе. А три дня назад мы сидели в маленьком магазинчике, типа сторожка у нас была. Себя не особо обозначали. Ночью подъехало два бронеавтомобиля и человек тридцать подошли. Думали, россияне. Нет, по-украински балакали. Нас всего четверо было, сидим тихо. Они дернули дверь — закрыто, и двинулись дальше. Мы нашим сообщили, шуметь начали…

Лом смотрит на нас, а потом принимает решение:

— Давайте-ка я вас провожу, я тут несколько гранат на растяжках снял, а то подорветесь еще…

Я чувствую, как наш провожатый напряжен. Спиной не поворачивается, ладонь на рукоятке автомата, большой палец на предохранителе. Проходим метров двадцать, Лом вдруг делает шаг назад и говорит:

— А давайте вы документы свои все-таки покажете!

Мы показываем. Лом кричит в развалины:

— Свои, не стреляйте!

Похоже, там сидел наш секрет и нас не случайно к нему подвели. Как солдат, Лом действовал абсолютно правильно, и мы ему об этом говорим. Напряжение спадает, и в этом коротком сюжете вся суть гражданского конфликта: противника распознать очень сложно, иногда невозможно. Наш провожатый объясняет:

— Украинцы вообще в спецовки переодевались, полностью, так здесь и шэрились. Вроде рабочий идет, а автомат под полой. Чуть зазевался — и все. И в спецовках этих разбегались с завода. Я вам покажу их «раздевалку».

Мы заглядываем в заводской автопарк, который заняли морпехи. Под навесами — десятки «хаммеров» разной степени потрепанности. Лом с сожалением говорит:

— Они перед уходом их солярой заправили, чтобы мы завести не смогли…

Остальная часть автопарка снесена артиллерией, из металлических конструкций выглядывают обгоревшие бронеавтомобили ВСУ под названием «Казак», вокруг разбросаны сгоревшие дотла автоматы.